Abstract

Abstract

The article is devoted to the academician I. D. Strashun, constitutor of the USSR Academy of Medical Sciences, prominent scientist, hygienist, historian of medicine and notable specialist in the field of medical education and health care organization. During the years of restoration of national economy after the end of the Great Patriotic War, the extremely important issue in the activity of the Academy of Medical Sciences of the USSR was implementation of ideological political work with scientists, also supposing unmasking false scientists worshiping bourgeois science. The academician I. D. Strashun too got into millstones of the “struggle against cosmopolitanism”. The article uses materials from the personal files of academician I. D. Strashun belonging to the scientific archive of the Russian Academy of Medical Sciences.

Full Text

Выдающийся ученый-гигиенист и историк медицины второй половины ХХ в., крупный специалист в области организации здравоохранения, санитарного просвещения и высшего медицинского образования в СССР, доктор медицинских наук (1935), профессор (1940), действительный член первого состава АМН СССР и единственный представитель истории медицины среди учредителей АМН (1944) И. Д. Страшун обогатил советскую науку и сыграл важную роль в становлении высшего медицинского образования, санитарного просвещения и развитии истории медицины в нашей стране. Родословная И. Д. Страшуна во многом предопределила круг его интересов. Видными просветителями в Вильно были его прадед купец и талмудист Шмуэль бен Иосеф Страшун и дед Маттитьяху Страшун. И хотя Илья Давыдович родился в Варшаве (22 марта 1892 г.), его детство прошло в городе Вильно (ныне - Вильнюс), в городе, улица которого носила имя его предка, оставившего в дар своей малой родине богатейшую библиотеку, насчитывавшую свыше 5700 томов. Улица, носившая имя Маттитьяху Страшуна - еврейского ученого, мецената и библиофила, собравшего уникальную библиотеку по иудаистике,- существовала в Вильно до конца Великой Отечественной войны и была сожжена немцами при отступлении вместе с частью города [1]. Библиотека, оставленная в дар еврейской общине с 1892 г., была открыта публике и стала центром культурной жизни города. Ее полки продолжали пополняться редкими и очень ценными экземплярами книг из частных коллекций, и к 1930 г. фонд библиотеки насчитывал 35 тыс. книг, включая 150 ценных рукописей. В 1941 г. нацисты вывезли наиболее ценные издания во Франкфурт-на-Майне, остальные подлежали уничтожению. Однако местным евреям удалось спасти часть библиотеки, фонды которой теперь хранятся частично в библиотеке ИВО в Нью-Йорке, в Еврейской национальной и университетской библиотеке в Иерусалиме и в Книжной палате Литвы [2]. Про отца Ильи Давыдовича, Давида-Герша Эльяшевича Страшуна, практически ничего не известно, кроме того, что он был служащим. В своей автобиографии от 18 декабря 1944 г. И. Д. Страшун пишет, что покинул Варшаву с матерью, работавшей акушеркой. В 1906 г. он окончил торговую школу, в 1911 - Виленскую гимназию, в том же году сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Московского университета. В 1915 г., окончив IV курс университета и получив звание зауряд-врача, И. Д. Страшун был призван в армию, где служил на фронтах Первой мировой войны, занимая ряд должностей от младшего врача полка до младшего ординатора полевого госпиталя. Завершить медицинское образование ему пришлось уже в Киевском университете (1918-1919). В год окончания университета его призвали на фронт теперь уже в ряды Красной Армии. Во время прорыва под Ливнами в октябре 1919 г. Страшун попал в плен. После «скитаний по этапам» его направили в госпиталь в связи с развитием сыпнотифозной эпидемии. Вскоре госпиталь был эвакуирован в Новороссийск, где в 1920 г. Страшун переболел тяжелой формой сыпного тифа. Здесь же в Новороссийске в 1920 г. Илья Давыдович вступил в партию большевиков. После освобождения города в марте того же года Cтрашун начал проводить работу по санитарному просвещению в Красной Армии, занимая последовательно должности начальника санпросвета санчасти IX Армии, санпросвета санчасти Кавказского фронта, санпросвета Отдельной Кавказской армии (Тбилиси) 45. В 1921 г. по предложению начальника Главного военно-санитарного управления (ГВСУ) РККА Наркомздрава РСФСР Зиновия Петровича Соловьева И. Д. Страшун возглавил санитарно-просветительный отдел Наркомздрава, которым руководил до 1929 г. За это время при участии Ильи Давыдовича были созданы Издательство Наркомздрава, впоследствии возглавленное им, музей и Институт социальной гигиены, Центральный институт социальный культуры (впоследствии Институт санитарного просвещения). В 1920-е годы Страшун входил в состав правления Государственного медицинского издательства, руководящий состав Государственного издательства и был членом редакционного бюро первого издания БМЭ (1927-1930) [1]. В 1927 г. И. Д. Страшун был командирован для изучения музейно-выставочного дела в области санитарного просвещения в Германию (Берлин, Дрезден, Мюнхен) по приглашению Дрезденского гигиенического института и Берлинского общества врачей, где выступил с рядом докладов. В 1930 г. он организовал и был руководителем Советского павильона на Международной гигиенической выставке в Дрездене в звании правительственного комиссара. Это мероприятие было крайне важным для страны и одним из первых выходов СССР на международную арену в области медико-санитарного дела. Его проведение было поручено именно Страшуну, работу которого очень высоко ценили в Наркомздраве [1]. Воспользовавшись этой командировкой, он изучил организацию медицинского образования и постановку преподавания истории медицины в Германии, а также по приглашению Лейпцигского и Берлинского университетов выступил с докладами о системе организации советского здравоохранения в гигиеническом институте Р. Коха в Берлине, в Берлинском и Лейпцигском университетах, в Институте истории медицины К. Зудгофа в Лейпциге и др. [1]. Педагогическая и научная деятельность Ильи Давыдовича началась в 1923 г., когда он поступил на работу в качестве старшего ассистента на одну из первых в СССР кафедр социальной гигиены 2-го Московского государственного университета (из него в 1930 г. выделился самостоятельный 2-й Московский государственный медицинский институт, получивший имя Н. И. Пирогова в 1956 г., ныне - Российский национальный исследовательский медицинский институт имени Н. И. Пирогова). Кафедрой заведовал З. П. Соловьев, которого после смерти (1928) на этом посту и в Государственном Ученом Совете сменил И. Д. Страшун (1929). В 1930 г., перейдя в 1-й Московский медицинский институт (ММИ; ныне - Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова) руководителем курса истории медицины сначала в качестве доцента, а затем профессора (1938), он стал организатором и деканом первого в стране санитарно-гигиенического факультета 1-го ММИ (факультет вначале назывался санитарно-профилактическим, а ныне это медико-профилактический факультет Первого Московского государственного медицинского университета имени И. М. Сеченова), созданного в 1930 г. Он провел при этом огромную работу по подготовке программ обучения для санитарных врачей всех специальностей, которых никогда прежде не выпускала высшая школа. В 1935 г. Страшун создал и возглавил первую в стране кафедру истории медицины в 1-м ММИ и стал первым профессором по истории медицины. Надо сказать, что сам Илья Давыдович считал себя прежде всего историком медицины, он был мастером исторического анализа, что отражалось в его докладах. Еще в 1920-х годах им были задуманы крупные исследования по истории медицины, подготовлены лекции для преподавания студентам. На открытой им кафедре Страшуну удалось восстановить и вывести на новый уровень традиции преподавания истории медицины и воспитать многих историков медицины, впоследствии ставших докторами медицинских наук и крупными исследователями в области истории медицины [1]. Также И. Д. Страшун организовал и стал во главе кабинета истории медицины созданного в 1932 г. Всесоюзного института экспериментальной медицины [3]. Кроме того, он организовал кафедру истории медицины в Центральном институте усовершенствования врачей. В 1930 г. медицинские факультеты университетов были преобразованы в самостоятельные институты, которые перешли из Наркомпроса в ведомство Наркомздрава РСФСР. Непосредственное участие в работе по организации новых учебных программ, методикам преподавания, организации новых институтов, подготовке учебников и многом другом принял Илья Давыдович, получивший пост заместителя начальника (1934-1938), а затем начальника Управления высшего медицинского образования Наркомздрава (1939), а также старшего консультанта Наркомздрава и председателя Ученого совета Наркомздрава СССР (1939-1940). В 1940 г. он был назначен заведующим кафедрой социальной гигиены 1-го Ленинградского медицинского института (ЛМИ), а затем и директором 1-го ЛМИ в самые страшные, самые трудные годы существования института (1941-1943). Илья Давыдович Страшун командовал военным объектом (на немецких картах обозначенным как «объект № 89»), включавшим огромный комплекс зданий института и городскую больницу имени Ф. Ф. Эрисмана. В неосвещаемых помещениях больничных палат сотрудники института вылечили более 2 тыс. раненых и больных Ленинграда и Ленинградского фонта [4]. В книге Веры Инбер, советской писательницы, лауреата Сталинской премии и жены И. Д. Страшуна, под названием «Почти три года. Ленинградский дневник», подробно описана деятельность И. Д. Страшуна как организатора высшего медицинского образования в период ленинградской блокады [3]. «Главной задачей в этот период для 1-го ЛМИ стало обеспечение нужд фронта и блокадного Ленинграда. 23 июня 1941 г. приказом по Институту были отменены отпуска всем сотрудникам. Не были отпущены на каникулы и студенты, начиная с III-го курса. В самые первые дни войны в РККА были мобилизованы 241 врач и 158 медсестер городских больниц, на фронт отправились 196 добровольцев, а в последующие месяцы - еще 1338 врачей и преподавателей вуза, 347 медсестер. Досрочно было выпущено 500 старшекурсников. Из них около 300 человек были направлены на фронт и в военные госпитали. В конце лета 1941 г. в оборонительных работах приняли участие 1300 студентов и преподавателей института» [4]. В сентябре 1941 г. Институт был обстрелян из дальнобойных орудий. «Несмотря на начинавшийся голод, постоянные бомбардировки и обстрелы, в Институте проходили занятия, шли плановые операции в хирургических клиниках и заседания Ученого совета, защищались диссертации. Как следует из отчета кафедры нормальной анатомии, в декабре 1941 г. занятия проводились с 10.00 до 20.00 часов. На протяжении 1941-1942 гг. Институт работал на нужды фронта. За 1942 г. через стационары 1-го ЛМИ прошло 11 тыс. человек. В январе 1942 г. в Институте прекратилась подача воды, не стало топлива, сиделки стояли в очередях за хлебом, так как авария водопровода затруднила работу хлебозавода. В это время смертность в клиниках Института достигла 30%. Занятия со студентами полностью прекратились. В таких условиях на уровне властей города был рассмотрен вопрос об эвакуации института. В конце февраля 1942 г. было принято решение оставить в Ленинграде старшие курсы, а младшие вывезти через Ладогу на Большую землю. Несмотря на тяжелейшие условия, с 23 февраля 1942 г. в Институте возобновились лекции. В марте 1942 г. возобновились практические занятия, которые на 50% проходили в госпиталях» [4], прямо у постелей больных. Осенью 1942 г. началась подготовка к проведению вступительных экзаменов. «В октябре 1942 г. на I курс Института было принято около 300 человек. Занятия для первокурсников начались с 1 ноября 1942 г. В начале ноября 1942 г. состоялся первый выпуск врачей военного времени. После Государственных экзаменов были выпущены 225 врачей, из них 40 человек получили дипломы „с отличием“. К началу 1943 г. жизнь в Институте стабилизировалась, а 18 января была прорвана блокада города» [3]. За проявленный героизм в условиях блокады 25 июля 1944 г. коллектив Института получил переходящее Красное знамя. Директор института Илья Давыдович Страшун был награжден в июне 1943 г. медалью «За оборону Ленинграда» и 5 октября 1946 г. - медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945». Эти две самые важные награды добавились к уже заслуженным ранее И. Д. Страшуном значку «Отличник здравоохранения» (21.06.1940) за 25 лет врачебной деятельности и большую полезную работу в области здравоохранения и ордену «Знак Почета» (15.11.1941) за выдающиеся заслуги в подготовке медицинских кадров. Свою последнюю награду - медаль «В память 800-летия Москвы» - Илья Давыдович получил 6 февраля 1948 г. 30 июня 1944 г. на заседании СНК СССР было принято постановление № 797 «Об учреждении АМН СССР», согласно которому при Народном комиссариате здравоохранения была «создана Академии медицинских наук, принят Устав академии и утвержден список 25 академических институтов, среди которых числился и Институт организации здравоохранения, медицинской статистики и социальной гигиены» [5]. Для создания Академии было сформировано Организационное бюро во главе с наркомом здравоохранения Г. А. Митеревым [6], к которому обратился со своими предложениями об организации института профессор И. Д. Страшун. 20 сентября 1944 г. он представил в Организационное бюро докладную записку об основном содержании работы и структуре, касающихся Института организации здравоохранения, медицинской статистики и социальной гигиены после постановления 30 июня 1944 г. [7]. По мнению И. Д. Страшуна, основными проблемами, подлежащими исследованию, должны были стать изучение санитарных последствий войны и разработка мероприятий по их ликвидации, научное обоснование перспективного плана здравоохранения в пятой пятилетке. Ближайшими задачами Института он считал систематизацию врачебно-санитарного законодательства, подготовку заключений по вопросам здравоохранения и материалов к принятию международных санитарных конвенций [7]. И. Д. Страшун предлагал включить в структуру Института Центральное научно-статистическое бюро Наркомздрава СССР, а также создать отдел истории медицины для изучения истории отечественной и зарубежной медицины, издания трудов и биографических очерков выдающихся русских ученых-медиков, организации музея истории медицины [7]. 14 ноября 1944 г. в соответствии с Постановлением СНК СССР № 1580 Илья Давыдович Страшун стал действительным членом и единственным академиком по истории медицины в числе первых 60 членов-учредителей АМН СССР. «Выступая на Учредительной сессии академии (20-22 декабря 1944 г.), он внес предложение о переименовании Института организации здравоохранения, медицинской статистики и социальной гигиены. Во второй день сессии на заседании отделения гигиены, микробиологии и эпидемиологии было рассмотрено 5 названий этого института: Институт организации здравоохранения, медицинской статистики и социальной гигиены, Институт истории медицины и организации здравоохранения, Институт истории медицины, санитарной статистики и социальной гигиены, Институт организации здравоохранения и истории медицины. По мнению И. Д. Страшуна, наиболее полное и подходящее название - Институт истории медицины, социальной гигиены и организации здравоохранения» [6]. Впоследствии именно это название было присвоено институту. Приказом по АМН от 23 февраля 1945 г. И. Д. Страшун был назначен заместителем директора Института с 1 марта 1945 г., затем приказом Наркомздрава СССР от 6 марта 1946 г. - первым заместителем и приказом по АМН СССР № 309 от 3 июля - исполняющим обязанности директора с 1 мая 1946 г. 46. И. Д. Страшун одновременно являлся заведующим отделом истории медицины, созданным им в Институте в 1945 г. Отделение занималось разработкой вопросов всеобщей истории, дореволюционной российской и советской медициной, а также организацией истории медицины и здравоохранения, для чего были приобретены архивы Н. И. Тезякова, Е. П. Первухина, В. А. Обуха, материалы врачебно-санитарного совета Временного правительства от февраля до октября 1917 г. В апреле 1946 г. сотрудники Института командировались в города Вильнюс, Ригу, Тарту, Ленинград для сбора архивных материалов. Уже на стадии формирования музей приступил к подготовке выставок [7]. План работы по истории медицины утверждался также на заседании исторической комиссии 2-й сессии АМН, в которой участвовали академики К. М. Быков, Ю. Ю. Джанелидзе, П. Г. Оганесян, И. Г. Руфанов. И. Д. Страшун, С. Д. Терновский и член-корреспондент П. И. Страдынь. И. Д. Cтрашун стал инициатором проведения на базе отдела истории медицины Института и «Декадника по истории медицины», объединившего научно-медицинские кадры, заинтересованные в развитии истории медицины в стране, и ставшего предтечей Всесоюзного общества историков медицины, которое было создано на базе Института 1 ноября 1946 г. Председателем правления Общества был избран Илья Давыдович. 1947-1949 годы стали переломными в судьбе И. Д. Страшуна. Начавшаяся в конце 1940-х - начале1950-х годов «борьба с космополитизмом» в СССР затронула и его биографию. На заседании президиума АМН СССР 19.03.1947 г. впервые было обращено серьезное внимание на важность проведения идеологической работы. Выступивший на этом заседании с докладом «О мероприятиях по улучшению маркcиcтско-ленинского воспитания научных кадров Академии медицинских наук» заведующий кафедрой философии АМН СССР П. П. Бондаренко указал на сложность политической обстановки в период «холодной войны», на поток клеветы и провокаций со стороны империалистических кругов Запада и подчеркнул необходимость проведения работы по идейно-политическому воспитанию научных кадров и искоренению преклонения перед буржуазной наукой. С целью реализации этих задач кафедра философии подготовила программу лекций, для прочтения которых в стенах академических институтов были рекомендованы высококвалифицированные лекторы, предполагалось проведение систематических теоретических конференций по углубленному изучению классиков марксизма-ленинизма во всех учреждениях АМН СССР. В Институте здравоохранения и истории медицины, ставшем в системе АМН своеобразным флагманом идеологической работы, были проведены следующие конференции: «Характер и причины второй империалистической войны», «Статистический метод в работе Ленина „Развитие капитализма в России“», «Руководящая роль большевистской партии в подготовке Октябрьской социалистической революции» и др. Часто на подобных конференциях разворачивались дискуссии, в которых критиковались некоторые статьи, размещенные в медицинской прессе. Очевидно, что следующим в мясорубку идеологической борьбы должен был попасть И. Д. Страшун, ратовавший за уничтожение географических границ в науке. Очевидно, он осознавал это, а также безнадежность борьбы с политической машиной. 4 октября 1947 г. он написал полное отчаяния письмо академику C. А. Саркисову: «Дорогой Семен Александрович! К сухому официальному рапорту я хочу добавить несколько слов о том, в каком подавленном состоянии я нахожусь. <…> Плохо было мое выступление на активе, плохо выступал я на „суде чести“ и неудачно кончилась моя многонедельная работа по популярной брошюре, которую написать я считал своим партийным долгом. Ты убедился, как я не в состоянии написать нужную передовую. Я лишился своих организационных навыков и хотя, в известной степени от обстоятельств, но в основном по моей вине сорван выпуск „Вестника“. Я не знаю, что будет дальше со мной, но пока я плохой и ненадежный помощник тебе. <…> В таком состоянии я никогда не был. Жму твою руку. Страшун» 47. В своем официальном письме от 15 августа 1947 г. и. о. академика-секретаря АМН СССР профессору С. А. Саркисову Страшун просит освободить его от обязанностей зам. ответственного редактора «Вестника АМН» «из-за полного переутомления». Его просьба была удовлетворена не сразу, вероятно, его пытались уговорить остаться. Академик Саркисов поставил отметку на этом письме «просьбу удовлетворить» 16 октября 1947 г. 48. Напряженная работа и приступы депрессии сказались на здоровье Ильи Давыдовича. Но самым страшным ударом для него стала научная конференция по «разоблачению И. Д. Страшуна» под названием «Против космополитизма и буржуазного объективизма в изучении истории медицины», состоявшаяся 29 марта 1949 г. в стенах гигиенического корпуса 1-го ММИ, где располагался отдел истории медицины Института организации здравоохранения и истории медицины имени Н. А. Семашко. Основным докладчиком на обличительной конференции был назначен (на предварительно проведенном заседании бюро отделения гигиены, микробиологии и иммунологии АМН СССР 22 марта) кандидат философских и медицинских наук И. К. Эфендиев. «Законную тревогу вызывает положение в Институте организации здравоохранения и истории медицины в связи с изучением истории медицины,- говорил докладчик.- Претендующий на Ленинский принцип партийности в науке, проф. Страшун выступает в роли ревизиониста ленинизма, в роли апологета реакционной теории беспартийности в науке, ищущего „международные связи“ <…> Жажда отечества в другой стране, полная аполитичность и методологическая ограниченность автора сливаются с безродным космополитизмом и антипатриотической клеветой на великий русский народ. Проф. Cтрашун и поныне не смог отмежеваться от идеи меньшевиствующего идеализма, проявляющегося теперь в новом - модном виде. От Мороховца до меньшевиствующего идеализма - и на этом идеологическом ослике - до буржуазного объективизма и эстетствующего космополитизма - такова эволюция научно-творческой деятельности проф. И. Д. Страшуна» 49. Далее выступил доктор медицинских наук проф. Ф. Р. Бородулин: «Три черты, свойственных „господам космополитам“, характеризуют школу проф. Страшуна: отказ от изучения отечественной медицины, злонамеренная попытка представить ее как какой-то гетерогенный трансплантат зарубежной мудрости в мозгах наших ученых, злонамеренная попытка ограничиться изучением только биографий. Космополиты пытались скрыть передовое значение русской медицины и величие советской медицины, являющейся высшим этапом мировой медицинской науки, они тянули нас в загнившее болото буржуазной медицины. Они должны быть сметены с нашего пути». И «контрольным выстрелом» прозвучало выступление доцента Б. Д. Петрова: «Мы сегодня должны с большой остротой сказать, что нужно убрать все, что мешает правильно развивать эту дисциплину - историю медицины. Мешает прежде всего концепция о зависимости русской медицины от зарубежной. Представителем этой концепции, крупнейшим и наиболее старым работником этого фронта является профессор Страшун, и прежде всего о нем и его работах надо говорить. Мы не можем терпеть, чтобы ложная политическая концепция, смыкающаяся с концепцией наших врагов, лежала на нашем пути…» 50. Далее в прессе широко освещалось, как был изобличен и снят со всех занимаемых должностей главный космополит в истории медицины профессор Страшун и что борьба с подобными буржуазными элементами в науке будет продолжаться. В личном деле И. Д. Страшуна имеются две медицинские справки (обе от 3 марта 1949 г.) и его письмо Президенту АМН СССР академику Н. Н. Аничкову с просьбой об освобождении от занимаемой должности заведующего отделом истории медицины по состоянию здоровья с 1 марта. Письмо датировано 28 февраля 1949 г. В конце письма есть пометка «взята постановки Бюро Президиума от 28.03 и приобщить к делу». Вероятно, кто-то предупредил Илью Давыдовича о готовившемся «разоблачении», и он предпринял все возможные меры в попытке защитить себя от самых страшных последствий. Что касается справок, выданных одним и тем же числом: первая - из ГЦНИИ психиатрии Минздрава РСФСР - дана «для представления в Академию медицинских наук Министерства Здравоохранения СССР» действительному члену АМН проф. Страшуну «в том, что он в течение последних 1 ½ лет находился под нашим систематическим наблюдением в связи с выраженными циклотимическими приступами. Около года тому назад, на консультации c заслуженным деятелем науки проф. Гейером Т. А., проф. Страшун был направлен на стационарное лечение в санаторий им. Кащенко. За последнее время отмечается утяжеление и более затяжной характер депрессивных фаз» 51. Справка подписана двумя старшими научными сотрудниками, чьи подписи заверены отделом кадров. Неужели академика АМН СССР в таком тяжелом состоянии могли «систематически наблюдать» даже не профессора, а старшие научные сотрудники? Каких-либо документов, подтверждающих пребывание в санатории им. Кащенко проф. Страшуна, в деле нет. Вторая справка написана на бланке директора Психиатрической клиники имени Корсакова Первого московского Ордена Ленина медицинского института: «Дана И. Д. Страшуну в том, что он находился под моим наблюдением с августа 1947 года по поводу затянувшегося депрессивного состояния. В настоящее время резкое обострение». Подписана профессором Э… 52. Видимо, бескомпромиссной общественности показалось недостаточно суровым наказание, которому подвергли И. Д. Страшуна, и в начале 1950-х годов в Президиум АМН был отправлен новый пасквиль за авторством доктора Е. В. Молоткова, обличающий академика в фальсификации истории, преклонении перед авторитетами Запада и плагиате при написании статьи «Медицина», c требованием лишить Страшуна звания действительного члена АМН. По распоряжению министра здравоохранения СССР Е. И. Смирнова в связи с данным заявлением была сформирована специальная комиссия в составе академиков Ф. Г. Кроткова, П. Г. Сергиева и А. И. Сысина, которая доказательств плагиата в статье не усмотрела и констатировала неизбежность при изложении такого обширного материала «использования близких нам по времени источников», а также пришла к выводу об отсутствии в действиях Страшуна «деятельности, направленной во вред Союзу ССР», что могло бы послужить причиной лишения его звания академика АМН СССР, согласно пункту 19 Устава Академии [1]. Автобиография И. Д. Страшуна от 21 ноября 1951 г. на 9 страницах изложена ровным красивым почерком с очень подробным описанием заслуг и с особым акцентом на преданность делу партии и признанием своих ошибок. «Я счастлив и горд тем, что больше половины жизни, если считать арифметически 32 из 60, а если считать сознательную жизнь /я датирую ее с того момента, когда в 12 лет от роду, начал свою трудовую деятельность, получив первый платный урок/, то две трети ее, состою в рядах ВКПб, партии Ленина-Сталина. Я еще с большим рвением вновь и вновь продолжаю черпать в произведениях Ленина и Сталина философские обобщения для углубления моей научно-исследовательской работы. Моя работа „Медицина“, представляя значительный шаг вперед, как первый опыт дать историю медицины на основе исторического материализма, содержала целый ряд ошибок. Невыразительна была критика Вирхова, Кл. Бернара, Дю-Буа-Раймона и др. Главное же мною не была достаточно оценена самостоятельность развития отечественной медицины (я только отмечал таковую в области хирургии и физиологии), в силу чего дан ряд неправильных оценок, особенно Боткина. Некоторые из этих ошибок были отмечены справедливо Президентом АМН Н. Н. Аничковым в его статье („Мед. Работник“, 1949) что же касается статьи Эффендиева и Смирнова, то это ложь и клеветническое извращение цитат из моей брошюры. Но должен сказать, что большинство этих ошибок мне стало ясно тотчас после выхода 17 тома, когда я продолжил изучение подлинных работ отечественных классиков медицины и начал исправлять их делом. Вот почему первая докторская диссертация, вышедшая из моей кафедры и начатая в 1937 году, была посвящена теме „Школа Боткина“. В ней была вскрыта оригинальная система взглядов С. П. Боткина и его передовая роль, по сравнению с западноевропейскими учеными. В то же время появляются кандидатские диссертации моих аспирантов на темы „Первые русские женщины-врачи“ и „Московский университет во второй половине XVIII века“. Под моим руководством проводилась коллективная работа по подготовке истории I Московского Медицинского Института к 175 летнему юбилею его….» и так далее 53. Здесь же он пишет о своих приступах тяжелой депрессии и о том, что «был признан ВТЭК инвалидом II группы», упоминание четкого диагноза отсутствует. Конечно, больно и горько осознавать, что после большей части жизни, отданной служению своей стране, трех пройденых войн, его вначале возносят на пьедестал, а затем незаслуженно и цинично сбрасывают вниз, растоптав репутацию, растерзав личность, заставив каяться. Но И. Д. Страшун нашел в себе силы продолжить работу по истории медицины. «После слишком двухлетнего перерыва в научной работе мне удалось вновь вернуться к ней… благодаря вниманию и помощи со стороны Президента Н. Н. Аничкова, Академика-секретаря А. Н. Нестерова и Академика-секретаря отделения ГМиЭ А. Н. Сысина. Мне был предоставлен лаборант и отпущены небольшие средства. За истекший год мною были написаны, по предложению Института Истории Академии Наук СССР, статьи для V тома „Истории Москвы“ и для III тома „Истории СССР“. Мало по малу возвращается работоспособность, - при строгом режиме труда, - позволяет мне наметить на ближайшие 3-4 года научно-исследовательскую работу по составлению давно уже намеченного мною капитального труда „История русской общественной медицины за 100 лет“ (1851-1950)» 54. Автор 186 работ (86 посвящены санитарному просвещению, 68 - истории медицины, остальные - организации здравоохранения и высшей медицинской школе), среди которых фундаментальный труд - монографическая статья «Медицина», занявшая почти весь 17-й том 1-го издания БМЭ (1936), 2-й части большого монографического труда «Русский врач на войне» (1947), первая из которых была посвящена истории военной медицины в России в XVIII в., вторая - в Отечественной войне 1812 г., и др., И. Д. Страшун, признанный ныне выдающийся историк медицины и гигиенист, работы которого актуальны по сей день, cкончался в 1967 г. в возрасте 75 лет, оставив о себе неизгладимые и очень теплые воспоминания своих учеников - П. Е. Заблудовского, Е. И. Лотовой, Х. И. Идельчик и многих других. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.