Abstract

Abstract

The article discusses the placement of personality and its health in early Soviet social hygiene. It is demonstrated that central position was assigned to analysis of integrated arrays of health statistical data of total population and its large groups. The individual health of personality as research object was shifted to periphery of interests of social hygienic science. On the example of works of S. A. Tomilin, the potential areas of enhancement of social hygienic comprehension of human health problematic are established.

Full Text

Социальная гигиена как самостоятельная область медицинского научного познания прошлого века подробно рассмотрена и освещена с историко-медицинских позиций в многочисленных публикациях [1]. Вместе с тем нами обнаружен ряд областей, которые до настоящего времени выпадали из поля зрения историков медицины. Среди них - личность человека и его здоровье как объект и предмет исследования в раннесоветской социальной гигиене. Как известно, объект и предмет научного исследования устанавливаются, исходя из содержания определения конкретной науки и ее ключевых разделов, в нашем случае - социальной гигиены. Был применен методический прием использования сознательно зауженного поля отбора источников, содержащих определения понятия «социальная гигиена», для последующего анализа. Анализ взглядов А. Гротьяна (1923) [1, 3], А. Готтштейна (1925) [2], И. И. Деречинского (1928) [3], Б. Хайеса (1923) [4], В. Е. Игнатьева (1927) [5], Т. Я. Ткачева (1924) [6], З. Г. Френкеля (1926) [7], А. Фишера (1929) [8], Н. А. Семашко (1922) [9, 10] 53 и избранных источников 1920-х годов, имеющих непосредственное отношение к социальной гигиене как науке [11-13], позволил установить следующее. Социально-гигиенический анализ проблем здоровья населения охватывал следующие основные области исследования: 1. Население (демография). 2. Состояние здоровья коллектива (населения). 3. Охрана материнства. 4. Аборт. 5. Охрана младенчества. 6. Охрана детства. 7. Половое воспитание юношества. 8. Социальная гигиена физического и умственного труда. 9. Профессиональные вредности. 10. Травматизм и профессиональные болезни. 11. Научная организация труда (НОТ). 12. Социальное страхование. 13. Социальная гигиена питания взрослого и детского населения. 14. Социальная гигиена жилищ. 15. Водопроводное и канализационное дело. 16. Социальные болезни. 17. Сифилис. 18. Гонорея. 19. Алкоголизм. 20. Наркотизм. 21. Проституция. 22. Холера. 23. Тиф. 24. Детская дефективность и асоциальность. 25. Дома отдыха. 26. Физическая культура. 27. Санитарно-просветительная работа. 28. Евгеника как цель лечебно-санитарных мероприятий. 29. Диспансеризация. Каждая из этих областей являлась самодостаточным полем изучения крупных явлений в сфере здоровья населения, которое четко определяло границы конкретных объектов социально-гигиенического исследования. Требовались соответствующие научные подходы и методы для получения и обработки больших массивов первичных данных. Поэтому приоритет был безоговорочно и во многом справедливо отдан санитарной (медицинской) статистике и антропометрии как ведущим и основным методам исследования и социологии как методу вспомогательному. При этом на постоянной основе в каждом объекте исследования изучались влияние экономических и социальных факторов на здоровье всего населения или его отдельных больших групп (определенных общественных классов) и зависимости между состоянием здоровья и условиями жизни групп населения. Таким образом, в раннесоветской социальной гигиене в изучении здоровья населения центральное место отводилось преимущественно обобщенным количественным характеристикам экономических и социальных условий жизни всего населения, его больших групп и социальных классов и кумулятивным сводным показателям медицинской и санитарной статистики. При этом личность человека и его здоровье фактически рассматривались как обезличенные единицы учета, составляющие ту или иную совокупность. Более того, охрана здоровья населения изначально организовывалась и проводилась в интересах не отдельного человека как носителя здоровья, а прежде всего населения, общества и государства [13]. Соответственно, индивид и рассматривался только как составная часть целого и не выделялся в самостоятельный объект социально-гигиенического исследования. Личность человека и его здоровье либо были смещены на периферию внимания социальной гигиены, либо вообще были отданы на откуп клинической (лечебной) медицине и, образно говоря, «растворялись» в массовости больших групп населения и обобщенности статистических данных. Более того, предпочтение такому «обезличивающему» подходу к здоровью населения получило свое идеологическое и теоретическое обоснование в утверждении, что и при коммунистическом строе гигиена как учение о здоровье человека и общества будет преобразована в евгенику - науку оздоровления человеческого рода, которая в отношении здоровья поставит интересы здорового общества (коллектива) над интересами отдельной личности [5, 10]. Личность человека и его здоровье априори не рассматривались как самостоятельный объект исследования, а позиционировались в отдельных областях социально-гигиенической науки как один из второстепенных предметов исследования. Даже активное вовлечение населения в проведение необходимых санитарных мероприятий на основе лозунга «Здоровье трудящихся - дело самих трудящихся» все равно определялось через «количественный подход» (множественное число!). С нашей точки зрения, такой подход объясним не только природой и содержанием изучаемых социальной гигиеной явлений, но и тем, что сама социально-гигиеническая наука со своими социально ориентированными идеями, принципами и подходами органично встраивалась во внутреннюю политику советского государства, которая выстраивалась на основе обобщающих понятий «класс», «народ», «народные массы» марксистского учения о классах, социальных группах и больших массах населения. Тем не менее успешность большинства оздоровительных и профилактических мероприятий во многом зависит и от непосредственной вовлеченности личности человека в процессы охраны и укрепления здоровья. В раннесоветской социальной гигиене эта проблематика присутствовала в повестке дня научных изысканий социальных гигиенистов. Яркий представитель этой плеяды ученых - профессор С. А. Томилин. Сергей Аркадьевич Томилин (1877-1952), доктор медицинских наук, специалист в области социальной гигиены и демографии, медицинской статистики, истории медицины, фитотерапии. В 1918 г. и 1922-1930 гг. он был фактическим организатором и руководителем службы ведомственной санитарной статистики на Украине, заложив на годы вперед ее организационные и методические основы. Энциклопедически образованный ученый, С. А. Томилин в своих исследованиях охватывал предельно широкую проблематику, начиная от социальной гигиены, санитарной статистики, демографии и заканчивая вопросами брака и семьи, социальными аспектами генетики человека и экономическими проблемами здоровья. Он первым предложил к применению в научных исследованиях такие понятия, как «экономика населения» и «качество населения». Среди учеников С. А. Томилина - отечественный санитарный статистик, специалист в области социальной гигиены и медицинской демографии проф. А. М. Мерков [14]. Тема индивидуального здоровья личности и важность ее позиционирования в социальной гигиене затронута С. А. Томилиным в ряде его работ 1920-х годов [15-17]. С. А. Томилин был убежден, что социальная гигиена является уникальной синтетической дисциплиной, поскольку сочетает в себе элементы и биологические, и социальные. Она анализирует патологические явления в области здоровья человека с позиции прежде всего их социальной обусловленности. Это позволяет применять к здоровому и больному человеку уникальный интегральный подход, когда в социально-гигиенических процессах индивид рассматривается не как пациент в клинической (терапевтической) медицине, а как человек (личность) в совокупности своей жизни, здоровья и воздействий на него всего коллектива, т. е. как объект социально-гигиенического изучения. Только такое «синтетическое» социально-гигиеническое понимание проблемы позволяет утвердить за отдельным человеком его естественное право на жизнь и здоровье. В этом случае человек справедливо рассматривается как целостная психофизическая система, которая постоянно и непрерывно взаимодействует с внешней средой своего обитания. Отсюда следует основная предпосылка социальной гигиены как науки - идея психофизического единства человеческой личности, которая в содружестве с себе подобными проходит свой жизненный путь в той или иной социально-культурной группировке. В этом случае человек рассматривается уже не как пассивный субъект медицинской диагностики, терапии и гигиены, а как активный борец, который реализует свои права на здоровую жизнь через максимальное раскрывание всей своей психофизической энергии личности. Именно ради такой здоровой жизни, по заключению С. А. Томилина, социальная гигиена и приводит в действие рычаги человеческого поведения, которые индивидуальной (клинической) медициной в расчет не принимаются, поскольку отношение к больному выстраивается прежде всего как к пассивному «принимателю» терапевтического воздействия. К таким действенным рычагам С. А. Томилин относил впервые предложенные и введенные им в научный оборот концепты побуждения в отдельных личностях «воли к здоровью» и «чувства личной гигиенической ответственности» перед собой, коллективом и грядущим поколением. Оба этих концепта, будучи задействованы, способны развивать у человека новые формы сознания, которые непосредственно затрагивают мотивации и поведение в отношении здоровья. Нельзя не отметить важную, если вообще не ключевую, особенность такого авторского подхода: и «воля к здоровью», и «чувство личной гигиенической ответственности» в равной мере прилагаются и к ординарным личностям, и к работникам практической медицины, и к управленцам, занятым организацией здравоохранения [15]. С. А. Томилин настоятельно подчеркивал, что в любой социально-гигиенической проблематике (жилищный вопрос, венерические болезни, алкоголизм, организация питания, аборт и т. д.) научное изучение должно не только охватывать вегетативные функции организма, но и целеустремленно исследовать интимные стороны человеческой личности, ее эмоции и волевые импульсы, поскольку именно они регулируют изнутри внешние действия человека. Он не без основания относил упрощенную механику традиционного медицинского (клинического) мышления к категории громадного зла для долгосрочности здоровья индивида. И полагал, что противодействовать этому следует на базе методов психотехники, которая напрямую воздействует на психологические элементы социальной жизни. А глубокое изучение биологических законов, психики личности, психики коллектива и психики социальной жизни в их изменениях должно сопровождать социального гигиениста в его научных изысканиях [17]. Жизненно важной задачей социальной гигиены С. А. Томилин считал не только оздоровление внешних условий существования населения, но и «оздоровление внутренних форм физической и психической жизни человека, оздоровление всего человеческого духа, который овладевает разумением законов своей собственной эволюции и свободно осуществляет те категории социальной энергии которые вытекают из основных представлений о человеке как об активном творце культурного процесса» [16]. С. А. Томилин справедливо относил к востребованным целям оздоровления внутренних форм физической и психической жизни человека и вопросы сексуальной гигиены, проституции, алкоголизма, наркоманий, поскольку именно здесь социальная гигиена непосредственно сталкивалась с личностью, с ее чувственными противоречивыми влечениями, эмоциональной и волевой составляющими. С. А. Томилин подчеркивал, что действенное решение многих социально-гигиенических проблем возможно только через воздействия на внутренние результаты поведения человека. С его точки зрения, санитарное просвещение и пропаганда гигиенических навыков при всей своей важности играют в этих областях подчиненную роль, потому что для оздоровления душевных, волевых, мотивационных и эмоциональных элементов человеческой личности гораздо больше возможностей у педагогики и физической культуры. С. А. Томилин настойчиво подчеркивал, что социальная гигиена изучает прежде всего реального человека в реальной среде и определяет, в какой степени конкретные условия социальной среды мешают применению принципов ее оздоровления. В этой связи он впервые предложил и ввел в научный оборот еще одно новое понятие - «санитарная ранимость населения» [16]. С. А. Томилин был убежден, что социально-гигиеническая наука призвана решить колоссальную по своим масштабам культурную проблему - предоставление каждому человеку возможности выполнить ту жизненную задачу, которая соответствует его органической природе в условиях нормальной эволюции. Более того, освобождение человека от случайностей его культурного и социального положения послужит определенной гарантией того, что истоки его личной жизни и культуры обретут чистоту и прекратят рождать «социальный смрад». Для этого, полагал С. А. Томилин, необходимо всемерно расширять виды и способы социального мышления и поведения. В человеческом сознании внутренняя среда личности должна занять надлежащее место и «освободить запуганное внешней средой сознание от пошлого идолопоклонства перед гегемонией внешних обстоятельств, за которыми часто прячется недоразвитая убогая и трусливая воля» [16]. Рассмотренные выше идеи профессора С. А. Томилина о социально-гигиенических аспектах личности человека, связанных с его здоровьем, в дальнейшем остались невостребованными ни в теоретическом, ни в научно-практическом отношении. В нашем понимании, у такого положения дел могло быть две причины. Причина первая. Как доказано выше, в раннесоветской социальной гигиене изучение проблем здоровья населения сосредоточивалось преимущественно на населении в целом, его больших группах с приоритетом использования количественных социально-экономических характеристик и обобщенных показателей медицинской и санитарной статистики. Более того, в советской социальной гигиене фактически произошла официальная идеологическая, теоретическая и методологическая «консервация» этого «количественного» подхода на десятилетия, что подтверждает выборочный анализ содержания понятия «социальная гигиена» в более поздних по времени трудах Б. Я. Смулевича (1965), Г. А. Баткиса и Л. Г. Лекарева (1969), П. В. Коларова и соавт. (1969), Ю. П. Лисицына (1973), А. Ф. Серенко и В. В. Ермакова (1984) [18-22]. Так, основными областями исследования, как и прежде, были определены здоровье населения, заболеваемость, статистика населения (демография), социальные и экономические условия жизни, физическое развитие, социальная гигиена труда, жилища и питания, алкоголизм, диспансеризация, охрана материнства и детства, медицинская помощь рабочим промышленных предприятий, социальное страхование, санитарное просвещение и т. д. Главными методами исследования оставались санитарная и медицинская статистика, а методом вспомогательным - социология. Соответственно, в социально-гигиеническом анализе по-прежнему доминировали количественные демографические и социально-экономические данные и обобщающие медико-статистические показатели, характеризовавшие все население в целом, его большие группы и состояние здоровья отдельных крупных контингентов. По сути, и структура, и содержание советской социально-гигиенической науки оставались в жестких рамках «матрицы» раннесоветской социальной гигиены, в которой персональное здоровье и личность человека по определению рассматривались не как объект изучения, а как прикладной узкий предмет исследования в отдельных областях. Причина вторая. С. А. Томилин развивал и активно предлагал собственные оригинальные идеи о месте личности человека и его персонального здоровья в социальной гигиене. Он многократно подчеркивал, что социальная гигиена изучает прежде всего реального человека в реальной среде ради главной цели - долгосрочности здоровья личности. Поскольку именно человек и есть активный творец своего здоровья, принципиально важно изучать внутренние волевые, мотивационные, эмоциональные аспекты его поведения. Он вводил в научный оборот понятия, новые и непривычные для традиционного социально-гигиенического мышления, причем излагал их языком и стилем, которые отличали яркая образность, философичность и вдохновенная поэтичность. Де факто С. А. Томилин, отстаивая своим научным творчеством ключевую роль личности человека в решении многих социально-гигиенических проблем здоровья населения, противопоставлял себя и свои научные идеи уже выстроенному в формате марксистского понимания массовых общественных явлений «монолиту» социальной гигиены, которая почти полностью была погружена в изучение влияния социально-экономических условий жизни на здоровье больших групп населения и контингентов. Можно не без оснований предположить, что сложившаяся модель социально-гигиенического познания фактически отторгала идеи и концепты С. А. Томилина не столько из-за их непривычности, а в силу того, что признание их во всей полноте неизбежно вело бы к нарушению уже установившейся и общепринятой структуры социально-гигиенических объектов исследования и внесло бы заметный диссонанс в «идеологию количества и народных масс» самой социальной гигиены. Все вышеизложенное позволяет сделать следующее умозаключение. Господство в советской социальной гигиене количественного подхода к проблемам здоровья населения привело к тому, что при исследовании многих областей социально-гигиенической науки нарушалась взаимосвязанность философских категорий единичного и множественного, которая характеризует качество любого явления. Состояние здоровья населения в целом (явление) и отдельных его групп (множественное) определяется в конечном счете состоянием здоровья каждого из индивидов (единичное). И полноценная результативность конкретных практических социально-гигиенических мер в конечном счете тоже зависит от того, как каждый индивид лично их понял, принял и применил, как изменил свои намерения, мотивации, выборы, отношение и поведение, связанные с собственным здоровьем. Поэтому идеи С. А. Томилина о месте такого объекта исследования, как личность человека и его персональное здоровье, в социально-гигиенической науке сохраняют свою актуальность для любой деятельности в области охраны и укрепления здоровья. Исследование не имело спонсорской поддержки. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.