Full Text

Введение Пандемия с точки зрения ее цивилизационного основания есть манифестация массового заболевания вследствие катастрофического, техногенного вмешательства человечества в окружающую среду, обусловленного экспансивной природой хозяйственно-производственной системы и поставившего под угрозу собственное существование. Анализ и сопоставление биоценоза и антропоценоза предоставляет первичное выделение пандемии как антисистемы. Биоценоз представляется как состоящий из ряда компонентов: •совокупности фито-, зоо-, микробоценоза; •полноценности энергообмена автотрофов, гетеротрофов, деструкторов; •устойчивости и долговечности; •топологичности; •абиотических, биотических, антропогенных факторов; •гомотипичных и гетеротипичных связей. В рамках естественнонаучного дискурса пандемия является результатом межвидовой конкуренции, агрессивной реакцией биоценоза на антропоценоз при их контакте, где преодоление вирусом межвидового барьера становится истоком дальнейшего массового заболевания людей. Сопоставление биоценоза и антропоценоза дает возможность выявить их общие и отличительные черты. В рамках фундаментально-онтологического дискурса пандемия является специфическим результатом производственного отношения постава к сущему, в котором со-бытийность бытия-в-мире, бытие-с-другими и сущего-природы подвергаются смертельному риску. Системное видение пандемии как специфической антисистемы возможно в следующих характеристиках: •система с отрицательным уровнем системности; •интерференционная картина пересечения антропоценоза и биоценоза, которая препятствует достижению целей своих систем [1, с. 72]. Целесообразно выделить три системно-структурных аспекта пандемии как антисистемы: •отрицательная срединность; •катастрофическая экстремальная ситуация; •антагонизм энтропии и негэнтропии. Попытаемся рассмотреть феномен пандемии как антисистемы, возникающей на пересечении двух систем - биоценоза и антропоценоза - посредством техники, являясь конфликтом между этими системами, которые манифестируют себя в виде массового заболевания. Феномен пандемии как антисистемы представляется как встреча двух сложных систем биоценоза и антропоценоза, ставшая возможной посредством третьей сложной системы техники, где через жесткую структуру (постав) происходит инициация закрытой системы (вирион вируса), благодаря чему строится новая система («вирус - клетка человека») с присущим ей отрицательным уровнем системности, направленная через манифестацию массового заболевания на аннигиляцию всех связей и структур. Феномен пандемии следует понимать как антисистему или систему с отрицательным уровнем системности, которая: •возникает на пересечении трех сложных систем (антропоценоз, техника, биоценоз); •манифестирует себя как массовое заболевание; •направлена на аннигиляцию всех дискретных и жестких структур; •описывается через отрицательную срединность, катастрофическую экстремальную ситуацию, антагонизм энтропии и негэнтропии. Материалы и методы Возможности применения понятий фундаментальной онтологии были использованы с опорой на идеи М. Хайдеггера, изложенные в работах «Бытие и время» [2] и «Письмо о технике» [3]. Для раскрытия антропоценоза применены такие понятия, как «бытие-в-мире», «бытие-с-другими», «отстраненность», «сопричастность», «обращение к сущему в мире» и «наличие». Были использованы такие концепты, как инструментальность, причинность, производство, извлечение, переработки, накопление, распределение и преобразование. Применен метод перехода от субъект-объектной установки к теоретической, где еще нет расщепления на субъект и объект. Именно это дает основания для применения герменевтического метода и касается дискурса исследования и концептуального аппарата. Сущность принципа дополнительности используется при описании сложных феноменов, требующих учета двух взаимоисключающих наборов понятий. Принцип комплиментарности задает возможности применения структуралистской и диалектической методологии. Бинарная оппозиция «человечество - окружающая среда» взята априорно, но апостериори были обнаружены ее особенности в горизонте проблематики пандемии. Это, во-первых, осознание материальных, технических, культурных и духовных граней в жизни человечества, становление которых повлияло на возникновение пандемий, во-вторых, артикуляция характера отношений между человечеством и окружающей средой, способствующего возникновению пандемий, в-третьих, понимание таких аспектов, как саморегуляция и самопроизводство, которые существенно влияют на специфику той или иной пандемии. Структуралистская методология играет важную роль в постижении фундаментальной бинарной оппозиции «биоценоз - антропоценоз», поскольку человечество, с одной стороны, является частью биоценоза, а с другой - преодолевает его пределы, поэтому определенные противоречия здесь неизбежны. Одно из них - появление техносферы, или техноценоза, который, с одной стороны, является продуктом целенаправленной деятельности человека, а с другой - все более обособляется в современном мире. Также при рассмотрении конститутивных аспектов пандемии как специфического проявления антисистемы использована бинарная оппозиция «энтропия - негэнтропия», характеризующая отношения между биоценозом и антропоценозом, складывающиеся в результате масштабного вмешательства в ходе производственно-хозяйственной деятельности, осуществляемой с помощью техники. Диалектическая методология используется как идея единства и противоречивости существующего, а пандемия является определенным проявлением такого единства и противоречивости. Результаты исследования В современной цивилизации человечество и окружающая среда представляют собой единую систему, хотя между ними постоянно имеют место противоречия, порождающие проблемы, в том числе глобального масштаба, одной из которых и является пандемия. Системный подход, примененный к анализу пандемии, указывает на единство и противоречивость, охватывающие биоценоз и антропоценоз, и, таким образом, сам феномен пандемии представляется как результат такого единства и противоречивости. И. Пригожин и И. Стенгерс в работе «Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой» [4] отмечают, что происходит сближение двух противоположностей - человеческой, исторической сферы, существенным измерением которой является временность, и материальной, традиционно понимаемой как вневременная, атемпоральная; таким образом человечество осознает себя частью внутренне эволюционной Вселенной [4, с. 10]. Порядок и хаос, космос и хаос - это содержательные координаты, между которыми располагается феномен пандемии как антисистемы. Взаимодействие и преодоление пандемии требует от человечества поиска новых путей решения проблемы, и в этом проявляется беспокойство относительно будущего. Пандемия как антисистема, возникшая на пересечении двух систем - биоценоза и антропоценоза,- ставит проблему возникновения и взаимодействия человечества с хаосом. А. Кулик в исследовании «Эволюция философских стратегий взаимодействия с хаосом» [5] выдвигает шесть философских стратегий взаимодействия с хаосом: упорядочение хаоса, превращение хаоса, избежание хаоса, предотвращение хаоса, управление хаосом, слияние с хаосом. В аспекте еще одной конститутивной составляющей пандемии как антисистемы - антагонизма энтропии и негэнтропии - раскрываются эмпирическая («угроза - испытания - преодоление»), формально-психологическая («страдание - устойчивость - преобразование») и онтологическая («помощь - привязанность - любовь») триады в рамках конститутивной составляющей пандемии как антисистемы. Внутреннее устройство системы определяется тремя факторами [6, с. 115]: первый - качество элементов, второй - количество элементов, третий - структура или архитектоника системы, иначе говоря, порядок построения системы как целостной структуры. Организованность системы, определяется четырьмя факторами. Первый - степень ее упорядоченности: чем сложнее система, тем выше степень упорядоченности. Второй - характер упорядоченности системы, который определяет, какие именно элементы и каким образом задействованы в построении системы. Третий - функциональный эффект - достигается благодаря такой организации. И степень повышения уровня организации системы, и характер упорядоченности предусматривают возникновение новых функций как в рамках системы, так и при взаимодействии с другими системами. Некоторые из них могут в дальнейшем негативно повлиять на системы, с которыми они взаимодействуют. В этом проявляется эмерджентный эффект: система всегда является целым, состоящим из своих частей или элементов, но не сводится к их механическому множеству. Нечто подобное возникает при взаимодействии различных систем. Здесь эмерджентный эффект является следствием определенной интерференционного взаимодействия. Наконец, четвертый фактор - адекватность системы тем функциям, которые она выполняет. Поскольку в таких системах, как антропоценоз и биоценоз, есть собственные функции, в случае пандемии мы наблюдаем отсутствие такой адекватности. Пандемия как антисистема, возникающая вследствие взаимопроникновения антропоценоза и биоценоза, разрушает функциональные связи этих систем. Важным открытием А. Малиновского является тот факт, что основным элементом системы является не ее конкретное построение и не тождество ее элементов, а наличие связей, изменяющихся по форме и обусловливающих включение в систему тех или иных элементов, но при условии сохранения преемственности между элементами и типами связей на протяжении всего развития системы [6, с. 84-5]. Подобное понимание определяющей важности связей является ключевым для системного подхода. А. Уемов также подчеркивает их фундаментальность: «Сущность связей между явлениями означает, что вещь всегда существует в определенной системе… многообразие типов связей определяет и соответствующее многообразие типов систем, образованных с помощью этих связей» [7, с. 21]. В этом контексте А. Уемов предупреждает о необходимости чрезвычайной внимательности во время вмешательства в процессы природы, поскольку мы нарушаем те ее связи, о которых, возможно, не догадывались или считали их несущественными, но которые очень важны для нашей жизнедеятельности [7, с. 10]. Система является органическим, а не механическим образованием. И это одно из основных положений системного подхода. Эта органичность определяется связями как первостепенными составляющими системы. Для дальнейшего понимания систем необходимо использовать две дифференциации. Первая касается разделения систем на дискретные и жесткие. Дискретные, или корпускулярные, системы построены из однотипных единиц, которые могут заменять друг друга. Как правило, дискретные системы является низкоорганизованными. В биоценозе и антропоценозе это клетки одной ткани или лица одного пола. Составляющие дискретных систем объединяет одинаковое отношение к среде. Дискретная система является простой суммой единиц, входящих в ее состав. Такая система является пластичной. Составные части дискретной системы являются подвижными и слабозависимыми. Дискретное построение системы обеспечивают комбинаторика, процессы отбора в системах и гибкое приспособление к изменениям в среде, которые не являются прогнозируемыми. Отсюда по отношению к дискретной системе антисистема должна инициировать диссипативные процессы, нарушать действие механизмов комбинаторики и процессы отбора, усложнять и делать невозможным гибкое приспособление системы к изменениям. Жесткие системы характеризуются фиксированными связями их звеньев, и эти связи являются необходимым условием функционирования всей системы. В биоценозе и антропоценозе это выражено в этапности эмбрионального развития глаз, системы кровообращения и пищеварения, существовании двух взаимодополняющих полов. Жесткие системы имеют не механический, а органический смысл. Они способны повышать уровень организации систем в целом, относительно ее составляющих. При этом эффективность именно жестких систем оценивается по прочности цепочки, определяемой прочностью самого слабого звена. О жестких системах можно говорить, что «состояние общего обмена веществ в значительной степени зависит от наиболее слабого звена, которым может быть система пищеварения, выделительная система или другая» [6, с. 84-5]. Сопоставление дискретной и жесткой систем обнаруживает их комплиментарность. В дискретных системах действует принцип отбора, но в жестких системах он не действует. В биоценозе и антропоценозе к дискретным структурам относятся: парные хромосомы, клетки одной ткани, лица одного пола, множественные органы или их части, а к жестким - взаимное дополнение ядра и клетки, взаимное дополнение тканей, взаимное дополнение полов. Дискретные структуры обеспечивают гибкость и живучесть, но не способны повысить уровень организации и эффективности системы. Жесткие структуры способны повышать уровень организации и эффективности системы, но не способны обеспечить гибкость и живучесть. Органическое сочетание гибкости и живучести системы с возможностью повышения ее уровня организации и эффективности достигается благодаря синтезу дискретных и жестких связей. Пандемия как антисистема направлена на уничтожение и дискретных, и жестких структур. Техносфера является результатом активности этноценоза, а граница социо-, техно- и биосферы проходит не только за пределами человеческих тел, но и внутри их, поскольку человеческий организм является частью природы. Отсюда вытекает и понимание человека и человечества как продукта взаимодействия социального и биологического, как корпускулярной системы, которая для обеспечения устойчивости дополняет себя жесткими системами, такими как государство и его устойчивые структуры. Столкновение биоценоза и антропоценоза, опосредованное техникой, дает определенную интерференционную картину в виде пандемии, которая проходит именно через человеческие организмы, инициируя в них разрушительные летальные процессы. Биоценоз и антропоценоз включают в себя как жесткие, так и дискретные структуры, рассматриваемые с биологической точки зрения. Открытые системы непрерывно осуществляют обмен веществами, информацией и энергией с окружающей средой; они способны снижать уровень собственной энтропии за счет ресурсов окружающей среды и ресурсов иных систем (увеличивая их энтропию). Система, снижающая уровень собственной энтропии, характеризуется ростом негэнтропии. В биоценозе в качестве открытых систем могут рассматриваться организмы, устойчивость которых возможна при условии непрерывного поступления в них энергии и веществ из окружающей среды. Клетка является ярким примером существования открытой системы. В фундаментально-онтологическом измерении антропоценоза открытой системой является повседневность, как базовое измерение бытия-в-мире, учитывающее бытие-с-другими. Закрытые системы - это системы, способные обмениваться с окружающей средой энергией, но не веществом. В биоценозе это вирионы вирусов как метаболически инертная внеклеточная стадия онтогенеза вирусов. Вирионы не проявляют никакой активности до тех пор, пока не происходит контакт с клеткой. Только тогда, когда устанавливается контакт «вирус-клетка», появляются возможности для продуцирования новых вирусов, которые пытаются полностью подчинить себе клетку-хозяйку. В теории систем закрытые системы отличаются от изолированных или замкнутых. Между закрытыми системами может существовать обмен энергиями, но не веществом, тогда как в изолированных системах отсутствует какой-либо обмен, и такие системы находятся в состоянии термодинамического равновесия, из которого самостоятельно выйти не могут. В биоценозе, антропоценозе и технике можно наблюдать дискретные и жесткие структуры, открытые и закрытые системы. В реальности мы имеем дело со сложными системами. Биоценоз, антропоценоз и техника являются системами. Биоценоз как сложная система, с одной стороны, является открытой, метаболически активной системой, которая находится в состоянии энергетического и материального обмена. Этот обмен может быть как условием саморазвития, так и угрозой существованию. С другой стороны, биоценоз содержит в виде вибрионов вирусов закрытые системы, инициирование которых происходит во время технологического вторжения человечества в окружающую среду. Сложность антропоценоза как системы усугубляется тем, что антропоценоз относится к биоценозу и при этом имеет собственные отличия. Техника представляет собой сложную систему, с одной стороны, открытую и предстающую как нескрываемое. С другой стороны, техника как вещь в течение некоторого ограниченного периода времени может рассматриваться в качестве закрытой системы, которая не оказывает значимого воздействия на окружающую среду. Однако эта закрытость заканчивается в условиях производственного вмешательства в окружающую среду. Сложносистемный характер биоценоза, антропоценоза, техники состоит только в том, что здесь сочетаются дискретные и жесткие структуры, открытые и закрытые системы. Главным является то обстоятельство, что сложная система приобретает новые свойства, которые отсутствуют на подсистемном уровне. Феномен пандемии можно рассматривать как эмерджентный эффект, имеющий место вследствие существенного вмешательства человечества в окружающую среду с помощью техники. Антропоценоз и биоценоз могут иметь между собой два типа отношений - дружественные и враждебные, благоприятные и неблагоприятные. При этом общая эволюционная тенденция выглядит следующим образом: рост выборочного отношения к среде ведет к снижению количества неблагоприятных контактов со средой и увеличению количества благоприятных. Это эволюционная тенденция, на которую развитие техники существенно влияет таким образом, что существует угроза нарушения этой тенденции. Пандемия как антисистема, возникающая на пересечении двух сложных систем - биоценоза и антропоценоза - через производственное опосредование техникой является артикуляцией деструктивных отношений между этими системами, которые манифестируют себя в виде массового заболевания. Существуют некоторые границы между биоценозом и антропоценозом. Все живые системы являются динамичными, все они способны к авторепродукции - усвоению элементов внешней среды и воспроизводству подобных себе систем. Динамичность живых систем проявляется и в способности к ассимиляции, которая обусловливает рост клеток и организма, геометрический характер прогрессии в размножении, передачу генетической информации потомкам. Естественный отбор можно трактовать как следствие излишней авторепродукции. Отсюда суммирование и закрепление полезных изменений и вытеснение непродуктивных. Общественные системы сохраняют эту способность к авторепродукции, но осуществляют ее перенесением в новые области. В отличие от социальных, биологические системы способны эволюционировать только путем суммирования изменений, каждое из которых, будучи взятым отдельно, является полезным. Поэтому для биологических систем недоступен ряд усовершенствований, которые могут возникнуть путем объединения нескольких изменений, каждое из которых, взятое отдельно, снижает приспособляемость. Социальный уровень системной организованности является более высоким, чем уровень развития биологических систем, и это касается, во-первых, способности усиливать самоорганизацию на основании прогнозирования, во-вторых, сочетания сложной и растущей координации в развитии с неограниченным характером самого развития. Прежде чем рассматривать конститутивные признаки пандемии как антисистемы, обратимся к понятию антропогенных факторов среды, обусловленных активной деятельностью человека. Человеческое общество нельзя интерпретировать как подсистему биосферы. Структурно-функциональные связи здесь следует искать на уровне организации не биотических, а социальных систем. Человек не только влияет на структурно-функциональную организацию природных экосистем, он создает искусственные экосистемы и на протяжении веков поддерживает их функционирование [8]. Кроме того, существенная трансформация экосистем началась в индустриальную эру, тотальность которой сегодня привела к тому, что теперь на планете нет территорий, которые не испытывали бы антропогенного воздействия, и это чревато угрозой относительной стабильности экосистем и нормальному существованию самого человека [9]. Выделяют два типа антропогенных факторов. Первый - прямое влияние человека на природу в диапазоне от вырубки лесов до хищнического уничтожения промысловых животных. Второй - косвенный, когда это влияние осуществляется опосредованно, что выражается в изменениях климата, состава атмосферы, гидросферы, почв, ландшафта и т. д. Вмешательство антропоценоза в биоценоз с помощью техники становится причиной возникновения пандемий [10]. Холерный вибрион vibrio cholerae относится к микробоценозу, живет в пресной и соленой воде, размножается в простых, плотных питательных средах, распространяется благодаря фито- и зоопланктону. Но в возбудителя пандемии холеры он превращается благодаря изменениям, ставшим результатом научно-технического прогресса. Новые средства передвижения (железнодорожный транспорт, водные каналы, пароходы) создали условия для проникновения вибриона в Европу и Северную Америку [11]. Охота на диких животных, употребление их мяса в пищу обеспечивает тесный контакт между антропоценозом и зооценозом [11, с. 19-20]. Непосредственной формой контакта также могут быть укусы насекомых. Главными здесь являются те обстоятельства, благодаря которым животный микроорганизм превращается в человеческий патоген, а для этого необходим устойчивый межвидовой контакт между носителями микроорганизма и человеком. В результате пандемии происходит упрощение антропоценоза и биоценоза путем разрыва (сведения к нулю) их системных связей. С другой стороны, подобное уменьшение плотности системных связей и упрощение систем является следствием, а не причиной. Кроме того, отдельный вопрос - есть ли в случае пандемии сознательное стремление к упрощению системы и уменьшению плотности системных связей? Антисистема является определенной интерференционной картиной, которая возникает на пересечении антропоценоза и биоценоза, когда человек с помощью техники вмешивается в биоценоз. К антисистемам относится система с отрицательным уровнем системности, т. е. это такое объединение определенного множества элементов за счет их взаимодействия как целого. В феномене пандемии можно выделить два аспекта. Первый - антисистема является системой с отрицательным уровнем системности. Будучи системой, антисистема должна содержать связи, дискретные и жесткие, открытые и закрытые структуры. Антисистема - это уничтожение связей, дискретных и жестких, открытых и закрытых структур. Пандемия является таким результатом конфликта биоценоза и антропоценоза, в котором возникает отрицательный уровень системности. Пандемия как антисистема стремится к аннигиляции всех подсистем, входящих в биоценоз и антропоценоз. Пандемия является специфическим продуктом процесса этногенеза: она ставит под угрозу существование этноценоза не только как составляющей биоценоза, но и как специфической системы, которая преодолевает биологические пределы. Таким образом, пандемия как антисистема - это конфликт двух сложных систем (биоценоза и антропоценоза), опосредованный третьей сложной системой (техникой), где через жесткую структуру (постав) происходит инициация закрытой системы (вириона вируса), вследствие чего возникает новая система («вирус - клетка человека») с присущим ей отрицательным уровнем системности, направленная через манифестацию массового заболевания на аннигиляцию всех связей и структур. Отсюда возникает вопрос о конститутивных аспектах пандемии именно как антисистемы. Первым структурным элементом пандемии как антисистемы является конструкт «негативная срединность». Системный подход в качестве базового элемента системы выбирает не вещь, а именно связь. Срединность и служит такой специфической связью между антропоценозом и биоценозом, поскольку она является их определенной интерференционной картиной со знаком минус, поэтому речь идет о негативной срединности. Негативная срединность предстает в качестве синкретической структуры, на одной стороне которой - определенная клиническая картина пандемии, на втором - специфические акторы, участвующие в возникновении болезни, на третьем - социокультурные факторы, которые привели к возникновению пандемии, на четвертом - мероприятия, направленные на преодоление пандемии. Заключение В связи с пандемией СOVID-19 возросли не только угрозы в области сохранения здоровья и жизни людей, но и социальные, экономические, финансовые риски. Фундаментально-онтологическая характеристика техники, представленная в контексте таких признаков, как инструментальность, казуальность, производство, используя исторические примеры различных пандемий (холера, атипичная пневмония, оспа обезьян, лихорадка Западного Нила), доказывает их возникновение как результат техногенного вмешательства антропоценоза в биоценоз. Подобного рода исследования сегодня очень важны для теоретической и практической разработки комплекса мероприятий по профилактике и противодействию пандемии, для становления междисциплинарного диалога по глобальным проблемам человечества. Очерчены дальнейшие горизонты исследования антисистемного характера пандемии в контексте выстраивания стратегий соотнесения порядка с хаосом, а также дальнейших исследований в области биологической науки и новейших технологий как ключевого элемента в фундаментально-онтологических координатах исследования современных пандемий. Пандемии следует рассматривать как антагонизм энтропии и негэнтропии при столкновении биоценоза и антропоценоза, в результате которого в структуре микробиоценоза инициируются энтропийные процессы, и биоценоз начинает использовать антропоценоз в качестве негэнтропии, пытаясь затормозить собственные энтропийные процессы. В этом проявляется хищническое отношение биоценоза к антропоценозу. В процессе разработки такой трактовки выяснилось, что столкновение биоценоза и антропоценоза происходит за счет такой подсистемы антропоценоза, как техника. Техногенное влияние человечества на природу имеет хищнический характер. Именно техногенное вмешательство в окружающую среду, хищническое отношение к полезным ископаемым являются наиболее глубинной причиной возникновения пандемий [11, с. 114]. Таким образом, это обоюдный процесс, где агрессия носит обоюдный характер и наблюдается как со стороны антропоценоза, так и со стороны биоценоза. Энтропийные процессы происходят как в антропоценозе, так и в биоценозе, а поэтому биоценоз и антропоценоз используют друг друга с точки зрения негативной энтропийности или торможения скорости энтропийных процессов. Таким образом, составляющая пандемии как антисистемы - антагонизм энтропии и негэнтропии - выводит исследователей на более общий круг вопросов, связанных с взаимодействием хаоса и порядка. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

About the authors

L. M Gazniuk

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The Belgorod State National University”

T. I. Lipich

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The Belgorod State National University”

Email: lipich@bsu.edu.ru

T. V. Trishina

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The Belgorod State National University”

V. O. Mezinov

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The Belgorod State National University”

References

Statistics