Full Text

Введение Непитьевой алкоголь (НА) включает промышленно произведенные спиртосодержащие продукты, не предназначенные для питья, которые могут употребляться вместо алкогольных напитков. В России их чаще всего называют суррогатным алкоголем, они не регулируются как алкогольные напитки и могут производиться легально и нелегально, в том числе кустарным способом. Значительная часть этих жидкостей может быть фальсификатом легально производимых для различных хозяйственных и технических целей спиртосодержащих продуктов. Их химический состав часто не соответствует составу легальных продуктов [1-3]. Тара, в которой производятся и продаются различные виды НА, и его потребительские характеристики часто не соответствуют заявленному на упаковке предназначению, но делают этот алкоголь доступным для питья. К наиболее часто употребляемым для питья разновидностям НА относятся медицинские настойки и антисептики, фальсифицированные парфюмерно-косметические спиртосодержащие продукты (лосьоны, тоники, одеколоны), концентрированный технический и медицинский спирт [4-7]. В России НА может продаваться легально и нелегально в широком спектре точек розничной продажи: аптеках, продуктовых и хозяйственных магазинах, уличных киосках и павильонах, супермаркетах, крытых и открытых рынках [8]. Употребление НА имеет длительную историю в России и является важным аспектом опасного паттерна потребления алкоголя, связанного с повышенным риском смерти от разных причин [9-13]. В популяционном исследовании, проведенном в 2003-2005 гг. в Ижевске, 7% мужчин трудоспособного возраста употребляли НА вместо алкогольных напитков, что было связано с семикратным увеличением шансов наступления смерти после статистической поправки на курение, уровень образования и объем потребляемого из алкогольных напитков этанола [4]. С 2005 г. НА в России является предметом активного регулирования, направленного на предотвращение его употребления для питья [14]. Однако в литературе имеются сведения о том, что после 2005 г. употребление различных его видов вместо алкогольных напитков продолжалось [5-7, 15-17]. Целью данного исследования является описание разновидностей употребляемого НА, связанных с его употреблением факторов и определение эффективности предпринятых с 2005 г. мер алкогольной политики, направленных на снижение его потребления. Материалы и методы В период с декабря 2015 г. по апрель 2017 г. было опрошено 302 пациента ГАУЗ «Республиканский наркологический диспансер Минздрава Республики Татарстан» в возрасте от 18 лет до 71 года (медиана 40; межквартильный размах 14,25). Отбор пациентов для опроса производился равномерно в течение всего периода проведения исследования, случайным образом из списка госпитализированных пациентов. Критериями включения в исследование были возраст 18 лет и старше, злоупотребление алкоголем в анамнезе, согласие принять участие в опросе. Критериями невключения в исследование были когнитивные нарушения, не позволяющие пройти опрос, и недостаточное владение русским языком. Опрос проводился очно обученными интервьюерами из числа медицинских психологов, работающих в диспансере, с применением структурированного вопросника, который включал вопросы о социодемографических характеристиках участников исследования, частоте и объеме употребления алкогольных напитков, о разновидностях и количестве употребляемого НА, местах и причинах его приобретения. Все вопросы по оценке потребления алкоголя (питьевого и непитьевого) задавались в отношении периода в один год перед госпитализацией в наркологический стационар. В ходе проведения исследования в Казани были приобретены и сфотографированы образцы НА, отмеченные участниками исследования как употребляемые для питья. Статистический анализ данных одномоментного исследования включал оценку распространенности употребления НА, в том числе его разновидностей, среди пациентов наркологического диспансера, госпитализированных в связи с расстройствами здоровья, связанными со злоупотреблением алкоголем. Проводился однофакторный и многофакторный анализ данных для определения связанных с употреблением НА социодемографических факторов. Для этого с применением бинарной логистической регрессии рассчитывали показатель отношения шансов (ОШ) с соответствующим 95% доверительным интервалом (95% ДИ). Статистический анализ данных проведен с применением пакета статистических программ SPSS for Windows, v.21 (SPSS, Inc., США). Протокол проведения исследования и вопросник получили одобрение локального этического комитета Сеченовского Университета. Результаты исследования В числе опрошенных пациентов (n=302) были мужчины (n=193) и женщины (n=109) в возрасте от 18 лет до 71 года (медиана 40, межквартильный размах 14,25). Большинство (81,8%) опрошенных пациентов, получавших лечение по поводу заболеваний и расстройств, связанных со злоупотреблением алкоголем, поступили в стационар с синдромом зависимости средней и тяжелой степени тяжести (код МКБ-10 F10.2). Были госпитализированы с абстинентным состоянием с делирием 13,9% (F10.4), с абстинентным состоянием (F10.3) 2,3%, с психическими и поведенческими расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ (F19) 2,3% и с психотическим расстройством (F10.5) 0,7%. Сообщили о статусе употребления НА 76,2%, из которых 77,4% составили мужчины и 22,6% женщины. Распространенность употребления НА составила 75,8% среди мужчин и 57,7% среди женщин. Наиболее высокая распространенность употребления НА зарегистрирована среди лиц обоих полов, которые имели нерегулярную оплачиваемую работу (84,0%). Среди мужчин на нерегулярной оплачиваемой работе находились 86,9% (см. таблицу); 72 пациента (из 302 опрошенных), которые не сообщили о том, употребляли они НА или нет в течение последнего года перед госпитализацией в наркологический стационар, не отличались по полу, возрасту, уровню образования, семейному статусу и статусу занятости на работе от пациентов, которые сообщили о своем статусе употребления НА (р>0,05). По результатам однофакторного анализа: мужской пол (ОШ 2,30; 95% ДИ 1,20-4,40), проживание без супруга/супруги (в разводе, вдовец/вдова, раздельное проживание; ОШ 2,22; 95% ДИ 1,13-3,47), занятость на нерегулярной оплачиваемой работе (ОШ 5,90; 95% ДИ 2,73-12,76), статус безработного с одновременным поиском работы (ОШ 3,36; 95% ДИ 1,49-7,56) были статистически значимо положительно связаны с употреблением НА. ps202103.4htm00073.jpg По результатам многофакторного анализа: при взаимной статистической корректировке социодемографических факторов, мужской пол (ОШ 2,48; 95% ДИ 1,14-5,43), занятость на нерегулярной оплачиваемой работе (ОШ 5,0; 95% ДИ 2,16-11,56), статус безработного с одновременным поиском работы (ОШ 3,55; 95% ДИ 1,45-8,71) и статус безработного при отсутствии поиска работы (ОШ 3,90; 95% ДИ 1,09-13,95) были статистически значимо положительно связаны с употреблением НА (см. таблицу). Спектр разновидностей употребляемого для питья НА был достаточно широк и включал: -медицинские настойки в таре объемом 25 мл (Боярышника, Перца стручкового, Валерианы, Пустырника, Эвкалипта, Мяты перечной, Полыни), 40 мл (Календулы), 100 мл (Боярышника, Перца стручкового, Герботон); -спиртосодержащие медицинские растворы для приема внутрь (Лимановит), медицинские местнораздражающие средства для наружного применения и антисептики в таре 50 мл (Муравьиный спирт) и 100 мл (Асептолин); -немедицинские антисептики (Антисептин Марат); -спиртосодержащие жидкости для гигиены полости рта (Настойка дуба); -средства для принятия ванн (Боярышник), стеклоомыватели; -антиобледенители (Марат); -дешевые неденатурированные одеколоны (Тройной, Шипр, Мистер-Х, Саша, Дипломат); -фальсифицированные косметические лосьоны (Хлебный, Перец, Чистый люкс, Зеленое яблоко, Березовые почки, Дыня, Земляника, Люкс, Перцовый Chili) и тоники (с экстрактом красного перца); -спиртосодержащие пищевые ароматизаторы (Наполеон); -медицинский этанол и технический спирт. ps202103.4htm00075.jpg Типичные образцы НА, приобретенные в Казани во время проведения данного исследования, представлены на рисунке. Главной причиной употребления вышеперечисленных разновидностей НА была названа их дешевизна (61,7%). Большинство (58,8%) употреблявших НА пациентов отметили, что им требовалось в среднем не более 10 мин, чтобы дойти до точки его продажи. Чаще всего НА приобретался в уличных киосках (58,2%) и аптеках (46,1%). В среднем в типичный день употреблялось 4,4 бутылочки этого алкоголя (медиана 4,0; минимум 0,5; максимум 30). Из числа опрошенных 21,2% отметили, что употребляли НА в основном в одиночку, 10,3% - с друзьями на работе, 18,2% - с другими друзьями, 21,2% - с соседями по дому, 7,3% - с членами семьи/родственниками, 29,7% опрошенных отметили, что ситуации употребления каждый раз были разными. До начала (инициации) потребления НА 32,1% опрошенных употребляли алкогольные напитки в небольших количествах, 30,3% употребляли их в больших количествах и уходили в запой (период затяжного непрерывного употребления алкоголя продолжительностью от 2 дней, когда человек выпадает по этой причине из нормальной социальной жизни), 26,1% употребляли алкогольные напитки в больших количествах, но без запоев. Обсуждение Результаты исследования свидетельствуют о том, что все основные разновидности НА употреблялись для питья в 2015-2017 гг. - через 10 лет после внедрения различных законодательных и других ограничительных инициатив, направленных на предотвращение его употребления. С 2005 г. НА в России был предметом активного регулирования, когда в действующие законы, регламентирующие оборот алкогольной продукции, вносились значимые поправки, а также утверждались приказы и постановления, направленные на снижение доступности непитьевого, нелегального и незарегистрированного алкоголя [8, 14, 18]. К наиболее важным принятым мерам алкогольной политики относятся введение новых денатурирующих добавок (бензин, керосин, кротоновый альдегид, денатониум бензоат), снижение объема тары медицинских настоек до 25 мл, внедрение системы ЕГАИС для мониторинга производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции, введение в 2016 и 2017 гг. (сразу после вспышки массовых смертельных алкогольных отравлений в Иркутске средством для принятия ванн «Боярышник» [17]) ряда запретов на реализацию дешевых спиртосодержащих жидкостей крепостью свыше 28%, усиление административной и уголовной ответственности за нелегальный оборот алкогольной продукции. Несмотря на вышеперечисленные предпринятые меры, результаты данного исследования и проведенных другими авторами исследований свидетельствуют о том, что НА в России продолжал употребляться не по назначению (для питья) как минимум до 2017 г. включительно [5-7, 15-17]. Кроме этого, несколько публикаций указали на достаточно высокую физическую доступность НА в разных городах России. Так, исследование, проведенное в 2007 г., сразу после введения законодательных мер 2005 и 2006 гг., снижающих доступность НА, показало, что в 17 городах России он был по-прежнему высоко физически доступен [8]. Различные виды НА, употреблявшиеся вместо алкогольных напитков, были доступны в 2015 г. в рознице в Новосибирске [7]. В Саратове в 2016 г. косметический лосьон «Боярышник» (75% этилового спирта по объему, 25 руб. за бутылку), употребляемый для питья, продавался в вендинговых автоматах [19]. Все это может свидетельствовать о недостаточности предпринятых мер либо о ненадлежащем их внедрении и исполнении в практике контроля оборота незарегистрированного алкоголя. В исследовании, проведенном в 2020 г., в котором проанализировано регулирование НА в России [20], было выявлено недостаточное качество принятых приказов, постановлений и поправок к законам, а также недостаточно широкий набор мер антиалкогольной политики, которые могли бы быть использованы для контроля НА. Кроме этого, были выявлены проблемы, связанные с согласованностью и координацией ряда государственных ведомств, имеющих отношение к регулированию различных типов НА, несвоевременность и отсроченный характер принятия некоторых мер, направленных на усиление контроля за оборотом и потреблением НА. Заключение Основные разновидности НА в России употреблялись для питья как минимум до 2017 г. включительно. Требуется усиление ранее введенных ограничительных мер, а также разработка и внедрение новых законодательных инициатив, направленных на увеличение эффективности контроля за потреблением НА. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

About the authors

A. Yu. Gil

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical University” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia

Email: gil.artyom@gmail.com

R. A. Khalfin

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical University” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia

S. M. Krinitsky

The State Autonomous Health Care Institution “The Republican Narcological Dispensary of Minzdrav of the Republic of Tatarstan”

S. A. Nikoforov

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical University” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia

I. N. Ilchenko

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical University” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia

I. I. Kosagovskaya

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical University” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia

L. F. Fattakhova

The State Autonomous Health Care Institution “The Republican Narcological Dispensary of Minzdrav of the Republic of Tatarstan”

References

Statistics