Full Text

Георгий Андреевич Митерев указал в своей автобиографии: «Работа на посту министра здравоохранения СССР совпала с финской кампанией и Великой Отечественной войной. В это период мне, как руководителю министерства под руководством партии и правительства пришлось положить много труда… на обеспечение высококачественного лечения и возвращения в строй раненых и больных воинов Советской армии».
В первые месяцы войны сложилась сложная система соподчинения эвакогоспиталей: органы здравоохранения развертывали и обеспечивали их согласно существовавшим нормативам, а затем передавали в систему Главного военно-санитарного управления Красной Армии (ГВСУ РККА). Иногда Наркомздраву приходилось курировать работу уже действующих госпиталей: в условиях быстрого наступления немецко-фашистских войск зачастую было невозможно провести линию разграничения между фронтом и тылом; раненные в боях под Смоленском, Москвой, Ленинградом из медсанбатов сразу же поступали в городские стационары, превращенные в эвакуационные госпитали.
Чтобы упорядочить сложившуюся ситуацию, нарком здравоохранения СССР Г. А. Митерев и начальник ГВСУ РККА Е. И. Смирнов сначала договорились о разделении зон ответственности при личной встрече, а затем, 22 сентября 1941 г., эта договоренность была узаконена постановлением Государственного комитета обороны. Тыловые госпитали, в том числе сформированные после начала боевых действий, были подчинены Наркомздраву СССР, в задачи которого входили организация медицинской помощи раненым и больным солдатам и офицерам Красной Армии, содержание личного состава и снабжение этих госпиталей всем необходимым хозяйственным и медицинским имуществом. Должности начальника и комиссара тыловых госпиталей должны были, однако, занимать офицеры Красной Армии. В ведении ГВСУ РККА находились армейские и фронтовые госпитали, а также созданные после начала войны эвакуационные пункты [1].
Для лечения раненых и больных солдат и офицеров Красной Армии Наркомздравом было развернуто 2990 эвакогоспиталей на 1 340 400 коек [2], причем 76% из них — в 1941 г., остальные 24% — в 1942—1944 гг. [3]. Народному комиссару здравоохранения Г. А. Митереву пришлось налаживать систему эффективного руководства огромной сетью развернутых эвакогоспиталей. Приказом Наркомздрава СССР от 30 июля 1941 г № 13 «О руководстве эвакогоспиталями» при Управлении городских больниц был организован специальный Отдел эвакогоспиталей [4]. Спустя 3 мес Приказом Наркомздрава СССР от 8 октября 1941 г. № 26 «Об образовании Управления эвакогоспиталей в составе наркомздравов союзных республик и в составе обл(край)здравотделов» было сформировано Управление эвакогоспиталей Наркомздрава СССР, которое возглавил заместитель наркома здравоохранения СССР по работе с кадрами Сергей Иванович Миловидов. По воспоминаниям Митерева (1975), «…среднего роста, худощавый, с крутым высоким лбом, он привлекал к себе внимание спокойствием, скромностью, подтянутостью, а главное — разумной деловитостью».
Вновь созданное управление было призвано не просто руководить деятельностью эвакогоспиталей республики, но, как говорилось в приказе, еще и заниматься повышением квалификации и специализацией медицинского персонала, а также «обеспечить высокую культуру лечебной работы» [4]. Лечебный отдел нового управления руководил лечебно-диагностической работой и обеспечивал единство системы лечения раненых в госпиталях, штат инспекторов осуществлял контроль за работой госпиталей и обеспечивал связь с местными лечебными организациями и научно-исследовательскими институтами. Управление осуществляло учет сети эвакогоспиталей и разрабатывало указания по их лечебной и финансовой деятельности.
Для быстрого внедрения в клиническую практику новейших методов лечения Приказом Наркомздрава СССР № 22 от 18 сентября 1941 г. «О создании единого методического центра для разработки вопросов организации лечебного дела в эвакогоспиталях» при Наркомздраве СССР было организовано Центральное методическое бюро, членами которого стали видные врачи разных специальностей: хирург Н. Н. Бурденко, травматолог Н. Н. Приоров, терапевт М. С. Вовси и др. Центральное методическое бюро занималось разработкой методических материалов (указаний, инструкций, положений) по организационным, лечебным и диагностическим вопросам работы в эвакогоспиталях, а редакции всех журналов Наркомздрава СССР должны были в обязательном порядке публиковать эти материалы [4].
Как отмечал нарком здравоохранения Г. А. Митерев в 1941 г., «…правильное наложение повязок, первичная хирургическая обработка раны, применение предохранительной сыворотки и противобактериальных средств, квалифицированная транспортировка раненых — все средства военно-полевой хирургии направлены к единой цели: сохранить жизнь, здоровье, силы бойца. Главный хирург Красной Армии академик Бурденко, недавно побывавший на фронте, нашел в осмотренных им лечебных учреждениях на 10 тыс. раненых только два случая столбняка и лишь несколько заболеваний так называемой газовой гангреной. Ни в одной из войн, которые велись до сил пор, не было таких достижений медицинской науки» [5]. В 1946 г. Г. А. Митерев приводил еще один пример: широкое внедрение в практику лечения ранений мягких тканей бедра и голени вторичного шва позволило увеличить процент возвращения в строй воинов с такими ранениями, снизить летальность, а процент ампутаций конечностей за годы войны не превышал 2—2,3% .
С целью обобщения опыта деятельности эвакуационных госпиталей и скорейшего внедрения новых эффективных методов лечения в клиническую практику Приказом Наркомздрава СССР № 75 от 5 марта 1942 г. «Об учреждении Госпитального совета» был учрежден Госпитальный совет. Председателем его стал начальник Главного управления эвакогоспиталями Наркомздрава СССР С. И. Миловидов, заместителем председателя — А. И. Жичин, в состав совета вошли академики А. И. Абрикосов, М. И. Авербах, Н. Н. Бурденко, профессора Н. Н. Приоров, И. Г. Руфанов [4]. На протяжении всей войны раз в год Госпитальный совет проводил пленумы (всего их было четыре), в которых принимали участие до 500 представителей научной и практической медицины. Первый пленум состоялся в мае 1942 г. и был посвящен главным образом организационным вопросам. Как отмечал Г. А. Митерев (1975), именно после этого пленума окончательно сложилась система эвакогоспиталей. Второй пленум в декабре 1942 г. был посвящен практическим лечебным вопросам, третий, в октябре 1943 г., — вопросам сепсиса, травматического истощения и др. На последнем пленуме в конце войны были подведены итоги работы эвакогоспиталей и поставлены задачи по долечиванию раненых в мирное время [3]. Резолюции пленумов становились основой инструкций по лечению ранений и заболеваний. В докладе об итогах работы органов здравоохранения за годы Великой Отечественной войны (1946) Г. А. Митерев приводил список наиболее важных докладов на пленумах Госпитальных советов: академика Н. Н. Бурденко «Опыт изучения материалов об ампутациях в тыловых госпиталях», профессора Н. Н. Приорова «Лечение огнестрельных ранений конечностей», профессора И. Г. Руфанова «Итоги и задачи хирургической работы в эвакогоспиталях Наркомздрава СССР», профессора С. С. Юдина «Профилактика раневых остеомиелитов. Иссечение ран и глухая гипсовая повязка», профессора С. С. Гирголава «Клиника отморожений военного времени», профессора Р. М. Фронштейна «Диагностика и лечение ранений мочеполовых органов», профессора А. Э. Рауэра «Лечение повреждений мягких тканей», профессора И. Г. Лукомского «Лечение осложнений челюстных ранений».
Работа Наркомздрава СССР в 1942 г. была направлена, с одной стороны, на улучшение качества сортировки и маршрутизации раненых, с другой — на повышение качества специализированной помощи. Для правильного распределения раненых и больных солдат и офицеров Красной Армии по эвакуационным госпиталям с учетом характера, локализации и тяжести ранения или заболевания Приказом Наркомздрава СССР № 78 от 6 марта 1942 г. «О сортировочных госпиталях НКЗ СССР» наркомздравам союзных республик было предписано организовать в течение месяца сортировочные эвакогоспитали во всех крупных городских и районных центрах, используя для этого общехирургические госпитали, наилучшим образом оснащенные и укомплектованные кадрами, расположенные неподалеку от железнодорожных или водных путей сообщения [4]. Общехирургические госпитали продолжали оказывать помощь при ранениях опорно-двигательного аппарата, внутренних органов и мягких тканей, лечение других ранений и заболеваний там проводили при отсутствии в населенном пункте специализированных отделений (челюстно-лицевых, оториноларингологических, офтальмологических отделений) [4].
В то же время по Приказу Наркомздрава СССР № 78 от 6 марта 1942 г. «О сортировочных госпиталях НКЗ СССР» каждая область и край должны были быть обеспечены специализированным челюстно-лицевым отделением и, согласно Приказу Наркомздрава СССР № 91 от 7 апреля 1942 г. «Об организации высококвалифицированной помощи по отоларингологии раненым и больным бойцам», ни один раненый, нуждающийся в оториноларингологической помощи, не должен был остаться вне специализированного отделения; согласно Приказу Наркомздрава СССР № 84 от 13 марта 1942 г. «Об организации нейрохирургической помощи раненым бойцам и Командирам Красной Армии», ни один раненый, нуждающийся в нейрохирургической помощи, не должен был остаться вне специализированного госпиталя [4]. Созданы были также специализированные госпитали для лечения пациентов с ранениями легких, мочеполовой системы, больных соматическими заболеваниями.
Наркомздравом перед медицинскими учреждениями была поставлена задача оказывать специализированную помощь как можно скорее. Г. А. Митерев (1945) писал: «…если раненные в череп эвакуировались из МСБ [медико-санитарных батальонов] в ГБА [госпитальные базы армии] и ГБФ [госпитальные базы фронта] возможно раньше с тем, чтобы после оперативного вмешательства задержаться на срок не меньше 15—20 дней, то в тыловых учреждениях раненые обрабатывались (это часто наблюдалось в первые периоды войны) тотчас по прибытии, независимо от срока, прошедшего после ранения: как на фронте, так и в тылу обрабатывались раны, удалялись осколки кости и инородные тела. При наличии уже абсцессов последние тотчас оперировались, нередко по способу, разработанному А. Н. Бакулевым». Отработанная с участием Н. Н. Бурденко тактика ведения таких раненых позволила к концу войны снизить смертность раненных в череп в 4 раза. Подобным образом ранняя хирургическая активность при ранениях спинного мозга привела в конце войны к снижению летальности таких пациентов в 3 раза [6].
Об эффективности созданной в годы Великой Отечественной войны системы оказания помощи раненым воинам свидетельствует статистика. Митерев говорил о возвращении в строй из армейских, фронтовых баз и тыловых госпиталей 73% процентов раненых воинов . Согласно результатам исследования, проведенного в наше время сотрудниками Института военной истории Министерства обороны России Г. Ф. Кривошеевым и соавт. (1993), органам советского здравоохранения удалось вернуть в строй 76,9% раненых и больных солдат и офицеров Красной Армии, летальность составила 6,1% [7].
Среди военнослужащих, поступивших в тыловые госпитали Наркомздрава, доля пораженных в боях составила в среднем 84% (раненых — 79,9%, контуженных — 1,3%, обмороженных — 2,5%, обожженных — 0,3%), доля больных — 16% [8]. В среднем за годы войны из эвакуационных госпиталей Наркомздрава в строй вернулись 57,6% раненых и больных, летальность не превышала 1,5%. Очевидно, что процент вернувшихся в строй военнослужащих был заметно выше в армейских и фронтовых госпиталях, где оказывали помощь при легких ранениях, тогда как в тыловых госпиталях занимались тяжелыми ранениями и сложными травмами, нередко требовавшими длительного лечения в специализированных госпиталях.
Таким образом, отлаженная под руководством Г. А. Митерева система управления деятельностью эвакуационных госпиталей Наркомздрава СССР оказалась весьма эффективной и позволила советскому здравоохранению достичь замечательных результатов в деле оказания помощи раненым и больным солдатам и офицерам Красной Армии. О стиле руководства наркома здравоохранения СССР Г. А. Митерева можно в определенной степени судить по воспоминаниям Марии Дмитриевны Ковригиной (с 1942 г. — заместитель наркома здравоохранения СССР по вопросам охраны здоровья детей и женщин, в 1954—1959 гг. — министр здравоохранения СССР): «С глубоким уважением я относилась к Народному комиссару здравоохранения Советской страны Митереву Георгию Андреевичу. И сегодня с самыми добрыми чувствами вспоминаю совместную с ним работу. Г. А. Митерев, выходец из бедной крестьянской семьи, был прост в обращения с людьми и доброжелателен. При случае умел хорошо, от души посмеяться. В работе был строг, требователен, но справедлив. Я не помню случая, когда Георгий Андреевич „сорвался“ и унизил человека. Своим заместителям он давал полную свободу, что называется „рук не связывал“, но по принципиальным вопросам спрашивать не забывал. И еще хотелось сказать, что он был хозяином своего слова. Это качество для руководителя наиважнейшее. У Наркома Митерева слова с делами не расходились».

About the authors

K A Pashkov

The Federal State Budget Educational Institution of Higher Education “The Russian University of Medicine” of Minzdrav of Russia, Moscow, Russia;
N. A. Semashko National Research Institute of Public Health, 105064, Moscow, Russia

Email: info@historymed.ru

Daria Igorevna Abramkina

The Federal State Budget Educational Institution of Higher Education “The Russian University of Medicine” of Minzdrav of Russia, Moscow, Russia

Author for correspondence.
Email: dasha81.07@mail.ru

References

Statistics