Полный текст

Проблеме голода 1920-х годов посвящено множество публикаций [1-3]. Однако в связи с вновь вскрывающимися фактами считать тему исчерпанной нельзя [4]. В 20-е годы XX в. важнейшей задачей победившей советской власти, внесшей «немалый вклад» в возникший голод, начавшийся не в последнюю очередь благодаря проводимой преступно продразверстке, была организация питания населения. Большевики сначала способствовали появлению голода, а затем стали с опозданием с ним бороться. К концу 1921 г. количество голодающих в России достигло 28 млн человек [5], по другим данным - 37 млн человек в 23 губерниях, из них 30 млн в Поволжье [6]. Неурожай охватил 40% посевных площадей [5]. Голод в России случался часто и до этих событий. Так, в 1906 г. был сильный неурожай. В. О. Губерт в выступлении на заседании комиссии питания, Русского общества по вопросам питания призывал: «Нужно дать сейчас хлеб голодному… ибо голодный уже больной человек». Отметим, что правительственная помощь голодающим осуществлялась редко и была недостаточно эффективной [7]. Целью исследования стало изучение состояния питания населения в период голода 1920-1922 гг. в Самарской губернии. Материалом служили архивные данные из фондов Самарского областного государственного архива социально-политической истории (СОГАСПИ), Государственного архива Саратовской области (ГАСО), Центрального государственного архива Самарской области (ЦГАСО) и его Сызранского филиала, Государственного архива Ульяновской области (ГАУО), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) и источники литературы, методом - системный анализ. Самарская губерния, по сведениям Самарского губстатбюро на 1 января 1922 г., состояла из 7 уездов, 320 волостей, 1 511 076 взрослого населения (по переписи 1920 г.) и 1 264 417 детей (до 15 лет включительно). Голодали 1 274 777 взрослых и 1 134 116 детей 29. Наглядная картина огромного масштаба бедствия в стране видна на примере Самарской губернии, где с июля по ноябрь 1921 г. от голода и болезней скончались 14 700 человек. На железнодорожной станции Самара ежедневно подбирали около 200 умирающих детей [8]. В результате отсутствия пищи заболели в августе 1921 г. в Пугачевском уезде Самарской губернии 7559 жителей, в сентябре - 10 923, в октябре - 11 965. Смертность среди больных постоянно увеличивалась и составила в августе 1251, в сентябре - 3045, в октябре - 4251 человек [9]. В течение 1921 г. питание в детских учреждениях постоянно ухудшалось. В Самаре было зарегистрировано 11 210 младенцев до 3 лет. Из них 500 детей, находившихся в 7 учреждениях подотдела охраны материнства и младенчества (ОММ), питались там. Остальные в последние 2 мес не имели даже того, чем кормились в начале года. Дети получали овсяный хлеб, но к концу года количество его уменьшилось. В результате питомцы болели острыми кишечными заболеваниями. Выдача несвежего мяса или замена его селедкой усугубляли состояние. Детей кормили только крупами. Почти полное отсутствие жиров, яиц, молока и выдача всего ½-1 фунта сахара в месяц на одного ребенка способствовали возникновению патологии. Недостаток овощей приводил к появлению цинги. Еще хуже обстояло дело в селах (25 детских учреждений на 1200 детей): дети питались травой и отбросами 30. В 1921 г. в Самарской губернии отмечался высокий уровень смертности детей до одного года, а в Саратовской и Ульяновской губерниях преобладала смертность взрослых. По сведениям отдела демографической статистики Самарского губернского статбюро, в 7 городах губернии (Самара, Балаково, Ставрополь, Мелекесс, Пугачев, Бузулук, Бугуруслан) в 1922 г. родились 3090, умерли в возрасте до 1 года 1399 детей, что составило 46% новорожденных 31. Наибольшие заболеваемость и смертность наблюдались среди детей, находящихся в учреждениях ОММ закрытого типа (детские дома, приемники, дома матери и ребенка и т. д.). В домах матери и ребенка регистрировалась почти 90% смертность 32. В Дом матери и ребенка, находившийся в ведении Уездрава, с июля по январь 1921 г. поступили 40 детей, из которых 10 умерли. Основными причинами были дизентерия, воспаление легких, наследственный сифилис 33. Подчеркнем, что в этот период с августа 1921 г. «в детских домах не имелось ни золотника хлеба» 34. В отчете Самарской уездной комиссии за апрель 1922 г. «на 1 апреля состояло 375 552. На 1 мая состоит 304 927. Убыло за смертью в течение 8 месяцев 14 1/2%» 35. Голод, свирепствовавший во всей России, усугубил высокую заболеваемость среди детей первых трех лет жизни в Самаре. Потоки беженцев из голодающих районов несли с собой тиф, холеру, малярию. Родители привозили своих детей из сел и деревень в город, бросали их на улице на произвол судьбы, поскольку детские дома и дома ребенка были переполнены. Местные власти были не в состоянии оказывать помощь, детям приходилось скитаться по улицам, являясь рассадниками инфекционных болезней 36. Брошенные дети попадали в детские приюты и коллекторы, где санитарная обстановка была «ужасной». В 1921 г. в одном из протоколов совещания Самгубисполкома подчеркивалось: «Положение детей в данный период было критическим. Эпидемия сыпного тифа все больше и больше распространялась по губернии, в том числе среди детей. Не хватало изоляторов, больные дети контактировали со здоровыми, что увеличивало число заболеваний 37. В 1921 г. детские ясли в Самарской губернии не функционировали и не открывались из-за отсутствия продуктов. В городе была одна молочная кухня, которая не удовлетворяла потребности детского населения. Консультации для кормящих матерей не осуществлялись из-за отсутствия квалифицированного персонала. Питание детей и мамок-кормилиц в Доме матери и ребенка в августе было сведено к минимуму, вследствие чего повысилась детская смертность. «Кровавым поносом» болело большинство детей. В Домах ребенка дети были крайне истощены. Новорожденные умирали в основном от рахита, воспаления легких и врожденной слабости. Гипотрофия в детских учреждениях была почти 100% 38. В Самаре на почве голода наблюдались с 30 октября по 26 ноября 1921 г. вспышки острозаразных болезней. В 42 случаях диагностировалась азиатская холера (умерли 34 человека), брюшным тифом заболели 999 жителей (умерли 97), возвратный тиф был у 1208 больных (скончались 75), у 785 пациентов был отмечен сыпной тиф с 47 смертельными исходами. В январе 1921 г. регистрировалась самая высокая заболеваемость сыпным тифом. Летом 1921-1922 гг. дети гибли от холеры, в зимние и весенние месяцы - от тифозной эпидемии и голода [6]. Умерших детей регистрировать было некому, из-за чего точное число их установить не удавалось 39. В 1921-1922 гг. в Самарской губернии в период голода уровень заболеваемости туберкулезом среди детей был очень высоким в связи с трудными экономическими условиями и тяжелой эпидемиологической обстановкой [8]. Остро стоял вопрос о применении суррогатов. Издавна известно, что человек употреблял в пищу во время неурожаев и голодовок почти исключительно хлебные суррогаты, т. е. такие вещества, которые призваны в глазах голодающего заменить собою недостающий хлеб. Информация заведующего 1-м медицинским участком С. Трофимова в Кошкинский районный комитет помощи о заболеваемости среди населения от 23 февраля 1922 г. предметно иллюстрирует масштаб трагедии. «Довожу до Вашего сведения, что по результатам обследования мною населения Кошкинского района, произведенного с 15 декабря 1921 г. по 15 февраля с/г., выяснилось следующее: до 90% взрослого населения потребляет исключительно суррогаты - лебеду, просеянную солому и мякину, гороховую солому, лошадиный щавель, конопляный и подсолнечный колоб, скотскую кожу и т. д. На почве потребления перечисленных суррогатов среди населения распространились заболевания катаром желудочно-кишечного тракта, малокровием и истощением с абсолютным упадком сил, опуханием от голода и сыпным, возвратным и брюшным тифом. <…> Началось вымирание голодного населения. <…> Население уже переживает муки в тисках голода и кричит о помощи, оно накануне ужасов и людоедства, переживаемых в Пугачевском уезде» 40. Возможность введения заменителей в пищу с целью помочь голодающему населению изучалась и до революции. Комиссия Русского общества по вопросам питания изыскивала материалы, содержащие больше питательных веществ. Отходы свеклосахарного произвоизводства (жом, патока), хлеб, выпеченный с примесью крови, лебеды, куколя и др. изучались для выявления их кормовой и питательной ценности [10]. В 1920-е годы работа по противодействию голоду проводилась на государственном уровне. В борьбе с голодом огромный вклад внес созданный осенью 1917 г. в Москве Физиологический институт, возглавленный М. Н. Шатерниковым, затем новый Российский пищевой научно-технологический институт, открытый в 1918 г. на его базе [11]. Главной целью института было изучение влияния на общее состояние организма и его азотистый обмен разного рода суррогатов, вкусовых и пищевых веществ - дульцинов, сахарина, хлеба с различным количеством муки с добавлением бобов, чечевицы, исландского мха. Изучалось мясо морских млекопитающих в качестве дополнительного источника белка. Одними из главных в планах Института были вопросы иследования пищевых суррогатов, которые применялись в пайках для различных групп населения: красноармейцев (на военное время), ученых. Необходимо было найти дополнительные источники питания. Замена круп кукурузой и бобами и др., побочные действия суррогатов в питании, влияние их на организм, количество крупы, гороха, жиров, безвредные и достаточные для организма при замене мяса, нормы пайка, позволяющие поддержать здоровье или выжить при голоде. Применение в пище сушеных фруктов, меда, урюка, изюма, возможность употребления сахарина вместо сахара, использование черной патоки для производства напитков - все это стало предметом детальной оценки для рекомендаций населению и властям при проведении соответствующих мероприятий. Профессор Рубнер в 1920-х годах привел данные, что в среднем человек покрывал из всего необходимого ему количества калорий около 43% мукой и крупой и около 13% картофелем. Следовательно, в зерновом хлебе и картофеле он получал больше половины общего количества калорий, необходимых ему для поддержания жизненных функций. В приложении к крестьянству и рабочему классу цифры эти, по мнению ученого, должны быть повышены до 65%, т. е. около 3/4 всех своих потребностей в пищевых веществах русский народ покрывал зерновыми продуктами. Поэтому понятие о голоде всегда связывалось в народе с представлением о неурожае зерновых хлебов и население пробовало всякие средства для возмещения недостающих хлебных продуктов. Жители голодающих местностей все растения, собираемые ими, разнообразные отбросы, старалось превратить в муку и ее производные: лепешки, галушки, хлеб и т. д. [12]. В Самарской губернии до 95% людей питались суррогатами животного (падалью домашнего скота и птицы, собаками и кошками и др.), растительного (борщевик и др.), минерального (глина и др.) происхождения [13]. Показатели смертности от голода демонстрируют, сколько населения не имело даже этой возможности. Требования, предъявляемые к суррогатам для допущения их в пищу, обычно сводились к следующему: -суррогаты должны содержать питательные вещества; -не должны быть ядовитыми для человеческого организма; -должны быть доступными действию пищеварительных соков человека, чтобы питательные элементы суррогатов могли усваиваться организмом; -обработка сырья, т. е. тех веществ, из которых приготовляются суррогаты, не должна быть настолько технически сложна и малоценна по конечным результатам, чтобы не имело смысла их производство. Хотя такие требования и обоснованы наукой, но вопрос о суррогатном питании в 1920-е годы был мало разработан. Только в отношении немногих дикорастущих растений с определенностью можно было сказать, удовлетворяют ли они вышеупомянутым требованиям как суррогаты. Тем более нельзя было ожидать от деревенского населения того времени сознательного отношения к выбору побочных продуктов, которыми оно вынуждено было заменять хлеб, еще и потому что голодающий человек не разбирается в полезности того или иного суррогата, лишь бы была видимость пищи и наполнен желудок [13]. В условиях огромного масштаба бедствия поиск сурогатов питания не мог кардинально решить проблему голода. Несмотря на взаимную идеологическую вражду, необходима была помощь других государств. Правительство РСФСР обратилось за помощью к общественности зарубежных капиталистических стран. 20 августа 1921 г. директор Американской администрации помощи (ААП) в Европе Браун и заместитель наркома по иностранным делам РСФСР М. М. Литвинов подписали «Соглашение между Правительством Российской Советской Федеративной Социалистической Республики и Администрацией Помощи о сотрудничестве в преодолении голода» 41. Не останавливаясь конкретно на технологии осуществления передачи продуктов, отметим §8 «Соглашения», где указано, что «грузы помощи предназначаются только для детей и больных». Аналогичные договоры были заключены с Исполкомом Международной помощи голодающим России 42 и другими зарубежными организациями. Наиболее известными иностранными организациями, помогавшими голодающим Поволжья, были ААП, организации шведского, голландского, чехословацкого, германского и французского Красного Креста, Английское и Американское общества друзей России, религиозная американская организация Первый союз квакеров, Норвежский Нансеновский комитет и др. Так, шведский Красный Крест в 8 волостях Самарского уезда кормил 41 989 взрослых и детей. В первую очередь помощь оказывалась детям. Ежемесячно там выдавали продукты туберкулезному санаторию на 25 детей, детскому дому и детской больнице в Красном Яру на 460 детей и т. д. 43. Общество Русского Красного Креста кормило 1835 взрослых и 2939 детей, ААП - 86 543 взрослых и 74 331 ребенка. Всего по Самарскому уезду кормились общественными организациями 211 290 человек, т. е. 68% общего количества населения. ps202001.4el00083.jpg Возникла необходимость срочного восстановления норм питания. ААП разработала меню для детских учреждений [4]. Судя по наименованию и количеству продуктов, необходимый минимальный набор для питания детей во время голода обеспечивался. Зарубежные организации сделали огромное благое дело, учитывая трагизм происходящего и существующие трудности (транспортная доставка, отдаленность региона от запада, разруху, недоверие и подозрительность советской власти, неверие в бескорыстие и др.). Наркомздрав РСФСР послал запрос в Губздравотдел Самары с просьбой предоставить конкретный план мероприятий по борьбе с голодом с указанием численности голодающих, в том числе детей, и количества открываемых врачебно-питательных пунктов 44. 21 сентября 1921 г. приступила к работе Губернская комиссия помощи голодающим, которую учредил в начале сентября Съезд завуездздравами Самарской губернии. Вопросы объединения и согласования всех мероприятий, осуществляемых губернскими и уездными отделами здравоохранения в деле помощи голодающим, проведение их в жизнь в «ударном порядке через соответствующие органы власти и открытие врачебно-питательных пунктов (ВПП) для усиленного и специального, амбулаторного и стационарного питания» были основными в работе комиссии 45. К борьбе с бедствием комиссия привлекала даже работников школ 46. Встала задача по созданию сети детских домов, приемников, домов матери и ребенка, для детей сирот и подкидышей [6]. «…Несмотря на голод ряду губерний удалось в 1922 г. увеличить ясельную сеть, что никак нельзя было отнести к Самарской губернии, т. к. в Самаре и области ясли начали свое активное строительство с 1923 г.» [14]. Проводимые мероприятия стали приносить плоды. «Улучшилось питание: грудные дети получали до 2-х стаканов молока, 4-5 ст. куриного бульона и мяса, яблочный компот» 47. 1 марта 1922 г. в детдомах Самарской губернии ввели нижеследующие дневные нормы: хлеба печеного по 1 фунту, круп 1/2 фунта, соли 3 золотника, мяса или рыбы 1/2 фунта, картофеля 1/4 фунта, овощей 1/16 фунта, масла и сахара по 6 золотников, чая или кофе 1 золотник 48. Сравним с записью из протокола от 23.05.1921 г., имеющегося в СОГАСПИ: «Детские дома и больницы питались в последние дни мучной пылью с мельниц с небольшой примесью муки» 49. Выводы Приведенные факты позволяют сделать выводы о процессах, происходивших в Самарской губернии в период голода 1920-1921 гг. 1. Голод, свирепствовавший в Самарской губернии в начале 20-х годов XX в., усугубился во многом из-за проводимой продразверстки и запоздалых мер в борьбе голодом, принятых властями. 2. Употребление в пищу суррогатов не спасало большинство населения от голодной смерти. 3. В борьбе с голодом огромную помощь оказали зарубежные организации: ААП, Английское и Американское общества друзей России, шведский, голландский, чехословацкий, германский и французский Красный Крест, Норвежский Нансеновский комитет, религиозная американская организация Первый союз квакеров и др. 4. Правительство Самарской губернии проводило различные мероприятия по борьбе с голодом, пытаясь влиять на многие звенья организации питания, но только с улучшением поставки продовольствия в конце 1922 г. стали появляться позитивные сдвиги. Анализ материала показал влияние комплекса факторов (последствия революции, Гражданской войны, неурожай, продразверстка, неспособность власти оперативно принимать решения), вызвавших огромную смертность взрослого и детского населения. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Об авторах

Л. Е. Горелова

ФГБНУ «Национальный научно-исследовательский институт общественного здоровья имени Н. А. Семашко» Минобрнауки России

Email: gorelova_le@mail.ru

Р. С. Серебряный

ФГБНУ «Национальный научно-исследовательский институт общественного здоровья имени Н. А. Семашко» Минобрнауки России

О. В. Яремчук

ФГБНУ «Национальный научно-исследовательский институт общественного здоровья имени Н. А. Семашко» Минобрнауки России

Список литературы

Статистика