Full Text

Введение В целом класс «Травмы, отравления и некоторые другие последствия внешних причин» демонстрирует положительную динамику снижения смертности лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации на 17% (табл. 1). Динамика смертности от внешних причин в разрезе возрастных групп в Российской Федерации показывает двукратное снижение смертности лиц в возрасте 60-74 года (с 238,4 в 2000 г. до 122 в 2018 г.). При этом обращает на себя внимание менее выраженное снижение смертности от данных причин у лиц старше 75 лет на протяжении последних 20 лет, практически не меняющее своего значения с 2013 по 2018 г. (157,7 и 157,8 соответственно). Материалы и методы ps202105.4htm00023.jpg Объектом исследования являлись показатели смертности лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации по классу «Травмы, отравления и некоторые другие последствия внешних причин» МКБ-10 за период с 2012 по 2018 г. В качестве источника информации использовались статистические справочники Минздрава России за 2012 и 2018 гг.: «Медико-демографические показатели Российской Федерации» [1, 2], таблицы Росстата С51 «Распределение умерших по полу, отдельным возрастным группам и причинам смерти» [3]. Для сравнения российских показателей смертности с европейскими использовались базы European mortality database (MDB) [4] и European Health for All database (HFA-DB) (https://gateway.euro.who.int/) [5], Organization for Economic Co-operation and Development (OECD) (https://data.oecd.org) [6]. Для обеспечения эквивалентности сравнений проведен пересчет показателей смертности от последствий воздействия внешних причин лиц старше 65 лет в России в разбивке по возрасту и полу. Результаты исследования ps202105.4htm00025.jpg При сопоставлении показателей смертности от внешних причин лиц трудоспособного и старше трудоспособного возраста в Российской Федерации в 2018 г. выявлен ряд особенностей. Так, уровень смертности от внешних причин у лиц трудоспособного возраста (152,2 на 100 тыс. населения) выше, чем у лиц старше трудоспособного возраста (120 на 100 тыс. населения), складывающийся в основном за счет более высоких значений показателей смертности от повреждений с неопределенными намерениями, самоубийств, дорожно-транспортных происшествий, случайных отравлений (табл. 2). Выделяются различия в первых трех лидирующих причинах смерти: первое и второе ранговые места у лиц трудоспособного и старше трудоспособного возраста занимают повреждения с неопределенными намерениями и самоубийства, однако на третьем месте у лиц старше трудоспособного возраста находятся падения, а у лиц трудоспособного возраста - дорожно-транспортные происшествия. Доля смертности от повреждений с неопределенными намерениями, занимающих первое ранговое место в структуре причин класса «Травмы, отравления и некоторые другие последствия воздействия внешних причин», у лиц старше трудоспособного возраста составляет более 30%. В соответствии с рекомендациями Всемирной организации здравоохранения к повреждениям с неопределенными намерениями относят случаи смерти, когда судебно-медицинским экспертам не удалось достоверно установить, является ли нанесенное повреждение случайным или намеренным (убийство, самоубийство) [6-8]. В Российской Федерации к 2018 г. смертность от повреждений с неопределенными намерениями среди лиц старше трудоспособного возраста выросла на 12,4% по сравнению с 2012 г. и составила 36,3 случая на 100 тыс. населения. При сопоставлении уровней смертности от данной причины с другими европейскими странами обнаруживаются высокие значения российских показателей, выводящие нашу страну в лидеры по смертности от данной причины в возрастных группах старше 65 лет (53,2 на 100 тыс. населения соответствующего возраста) и старше 75 лет (35,8). Обращает на себя внимание многократная разница в смертности от данной причины в нашей стране среди лиц старше 75 лет, более чем в 20 раз превышающая аналогичный уровень в Соединенном Королевстве (1,6 на 100 тыс. населения соответствующего возраста), в 13 раз - уровень Швеции (2,9), в 8 раз - Бельгии (4,3). При этом в таких странах, как Норвегия, Италия, Испания, Дания, смертность от повреждений с неопределенными намерениями пожилого населения или ничтожно мала, или равна нулю. Кроме этого, крайне высокое значение смертности от повреждений с неопределенными намерениями наблюдается у российских мужчин старше 65 лет, доходящее до значения 82,1 на 100 тыс. населения, что также многократно превосходит таковую в других европейских стран. Высокая доля смертности от повреждений с неопределенными намерениями в Российской Федерации заставляет расценивать данный показатель как тревожную, неблагополучную ситуацию, возможно, маскирующую случаи насильственной смерти в отношении лиц старше трудоспособного возраста, а также выявляет недостаточно эффективную работу следственных органов по раскрываемости данных тяжких преступлений. Несмотря на то что в структуре причин класса «Травмы, отравления и некоторые другие последствия воздействия внешних причин» доля смертности от самоубийств и преднамеренных повреждений занимает второе ранговое место, положительным трендом является снижение смертности от данной причины у лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации на 35% в динамике за 7 лет (с 19,9 на 100 тыс. населения в 2012 г. до 13,0 в 2018 г.). Вместе с тем при анализе межстрановых сравнений смертности от самоубийств и преднамеренных повреждений выявляются некоторые особенности: в возрастной группе старше 65 лет смертность мужчин в России находится на первом месте среди ряда стран Европы и составляет 34,6 на 100 тыс. населения. Кроме того, в нашей стране наблюдается также максимальная гендерная разница в смертности мужчин и женщин от данной причины, достигающая 5-кратной величины (34,6 и 7,1 на 100 тыс. населения соответственно). Еще одной национальной особенностью смертности от самоубийств являются выраженные региональные различия в значениях показателей, достигающие 30-кратной и более разницы. Так, минимальные значения показателей от 0 до 3 на 100 тыс. населения наблюдаются в ряде субъектов Российской Федерации, среди которых преобладают регионы Северо-Кавказского федерального округа: Республики Ингушетия (0), Дагестан (1,6), Северная Осетия-Алания (3,0), в которых действует запрет на продажу алкоголя, отсутствуют дома-интернаты для пожилых, лица старших возрастных групп проживают в семьях и пользуются авторитетом и уважением внутри домохозяйств, что, по-видимому, сказывается на их психоэмоциональном состоянии и снижает риск суицидального поведения. Максимальные значения показателей смертности от самоубийств лиц старше трудоспособного возраста в нашей стране регистрируются среди коренных народов Сибирского автономного округа: республики Бурятия (35,2), Хакасия (29,1), Тыва (16,1), Алтайский край (25,3) - и Приволжского автономного округа: Кировская область (35,3), Удмуртская Республика (29,8) - на 100 тыс. населения, для которых, по мнению ряда авторов, характерны этнопсихологические предпосылки формирования суицидального поведения [9]. В возрастной группе 75 лет и старше уровень смертности от самоубийств и преднамеренных повреждений в Российской Федерации ниже, чем у лиц старше 65 лет, при этом различия в уровнях смертности наиболее выражены у мужчин (34,6 на 100 тыс. лиц мужского пола старше 65 лет и 29,3 на 100 тыс. лиц мужского пола старше 75 лет). Уровни смертности женщин от данной причины практически не меняются с возрастом (7,1 на 100 тыс. лиц женского пола старше 65 лет и 7,0 на 100 тыс. лиц женского пола старше 75 лет). В результате проведения ряда исследований пожилых выделяют как отдельную группу населения с повышенным суицидальным риском, резервы для снижения смертности в которой еще далеко не исчерпаны [8-12]. На третьем ранговом месте в структуре внешних причин смерти у лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации находятся падения, смертность от которых в 2018 г. составила 10,9 на 100 тыс. населения соответствующего возраста, что почти в 2 раза выше, чем в трудоспособном возрасте. Межстрановое сопоставление уровней смертности лиц старше трудоспособного возраста от случайных падений в возрастных группах 65 лет и старше и 75 лет и старше выявляет низкие показатели смертности в Российской Федерации в данных возрастных диапазонах (15,1 и 16,3 на 100 тыс. населения соответственно), что в 4,5 раза меньше, чем в Норвегии, для лиц в возрасте 65 лет и старше (67,2) и в 10 раз меньше для лиц в возрасте 75 лет и старше (160,1). Примечательно, что для лиц 75 лет и старше в Российской Федерации наблюдаются минимальные показатели смертности от случайных падений среди стран Европейского региона. При этом в Норвегии действует отдельная государственная программа по профилактике падений у пожилого населения, реализуемая в муниципальных центрах общественного здоровья, в связи с чем регистрация случаев смерти находится под тщательным контролем на различных уровнях национальной системы общественного здоровья и отражается в виде показателя в профиле здоровья каждого муниципалитета. Вместе с тем значительный разброс уровней смертности от падений в различных странах Европейского региона связан с национальной спецификой кодирования случаев смерти либо от падений, либо от отсроченных осложнений, возникающих вследствие случайных падений. По мнению И. Даниловой (2014), оценить действительный уровень смертности пожилых от случайных падений и их последствий в Российской Федерации достаточно сложно ввиду низкой регистрации падений в качестве первоначальной причины смерти. Возрастной профиль смертности от внешних причин формирует такой фактор, как воздействие чрезмерно низкой природной температуры (9,2 на 100 тыс. населения), занимающий 4-е ранговое место в структуре причин смертности лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации в данном классе, в то время как у лиц трудоспособного возраста этот фактор находится на 7-м месте и составляет 7,5 на 100 тыс. населения. Высокая доля обморожений и смертельных холодовых травм выделяет лиц старше трудоспособного возраста в особую группу риска. Из-за наличия неврологических, психических расстройств, нарушений со стороны органов зрения, слуха, других проблем со здоровьем, а также одиночества, отсутствия контроля со стороны родственников и социальных служб пожилые люди уходят из мест проживания, теряют ориентацию и местоположение и оказываются в критических для них стрессовых неблагоприятных условиях, ведущих к необратимым последствиям. Кроме того, во многих регионах нашей страны традиционно осенью население старших возрастных групп ходит в лес для сбора грибов, ягод и зачастую оказывается в труднодоступной и сложной для их ориентирования среде. Так, по данным МВД России и МЧС России, ежегодно в нашей стране пропадает без вести около 120 тыс. человек, до 300 человек ежедневно, а по данным поискового отряда «Лиза Алерт», каждый 12-й человек погибает в лесу, при этом большую часть из них составляют пожилые и дети [13]. Поиску детей уделяется приоритетное внимание: учрежден Международный день пропавших детей (25 мая), создан специальный раздел по поиску пропавших детей на сайте Следственного комитета Российской Федерации, активно работают волонтерские отряды, фонды. Проблемам поиска пожилых людей уделяется недостаточно внимания, а принятые меры по предупреждению безвестного исчезновения лиц старших возрастных групп недостаточно эффективны. Для предотвращения данного негативного явления необходимы комплексные меры, начиная от индивидуальных, в виде установления требований к родственникам, а в случае их отсутствия - к попечителям, по обязательному наличию у указанной категории граждан устройств контроля местонахождения (ГЛОНАС-трекер), до популяционных: развитие систем распознавания лиц по биометрическим данным, позволяющих идентифицировать местонахождение исчезнувших граждан. Необходимо также активное вовлечение средств массовой информации, волонтерских организаций, блогеров, представителей бизнеса по поддержке фондов, направленных на поиск потерявшихся пожилых людей, оказание содействия пожилым, лишившимся места жительства, а также по созданию специальных программ и проектов, направленных на популяризацию неравнодушного отношения в обществе к лицам старше трудоспособного возраста, оказавшимся на улице в трудной жизненной ситуации. Одной из «лучших практик» в этой сфере является опыт сотрудничества крупного бизнеса: торговой сети «Пятерочка» с Центром поиска пропавших людей и поисково-спасательным отрядом «Лиза Алерт», запустившим социальный проект по поиску пропавших пожилых людей. Так, в 2600 магазинах сети в Москве и Московской области созданы «островки безопасности», где каждому потерявшемуся пожилому человеку помогают вернуться домой. Все универсамы сети оборудовали специальным знаком в виде оранжевого геолокационного пина, который является ориентиром для потерявшихся людей. Зайдя в магазин, заблудившийся человек может обратиться к любому сотруднику или дождаться, пока ему предложат помощь. Весь персонал торговой сети «Пятерочка» Московского региона прошел обучение, как определить потерявшегося и дезориентированного человека, а также инструктаж, как действовать в случае их обнаружения в магазине [14]. Известно, что высокое потребление алкоголя является одним из факторов, обусловливающих обморожения, самоубийства и преднамеренные самоповреждения в различных возрастах. Смертность от случайных отравлений алкоголем также входит в пятерку лидирующих причин смерти у лиц старших возрастных групп в нашей стране. В России наблюдается положительный тренд снижения смертности от случайных отравлений алкоголем у лиц пенсионного возраста, составивший около 23% в 2012-2018 гг. Однако Российская Федерация находится на лидирующих позициях по уровню смертности от случайных отравлений алкоголем лиц старше трудоспособного возраста среди стран Европы, причем в обеих возрастных группах: 65+ и 75+ (5,9 и 1,6 на 100 тыс. населения соответственно). Второе место занимает Швеция (3,0 и 0,9), третье - Норвегия (1,3 и 0,6). Смертность мужчин от данной причины в нашей стране многократно превышает аналогичные уровни смертности большинства европейских стран. Примечательно, что в возрастной группе 65 лет и старше смертность женщин от отравлений алкоголем в традиционно винодельческих странах (Италия, Испания) равна нулю, в Скандинавских странах (Дания, Норвегия, Швеция) она находилась в диапазоне от 0,2 до 1,6 на 100 тыс. населения, в то время как в России доходила до 2,6 на 100 тыс. населения, что свидетельствует о рисковом паттерне потребления алкоголя и у женщин в старших возрастных группах. Дорожно-транспортные происшествия ежегодно уносят десятки тысяч жизней людей всех возрастов, включая детей и стариков. Главными причинами смертности на дорогах, по данным официальной статистики, в большинстве стран мира являются нарушения водителями правил дорожного движения и плохое состояние дорог [15]. Смертность от дорожно-транспортных происшествий лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации в 2012-2018 гг. снижалась незначительными темпами, всего на 11,5% в динамике за 7 лет, что свидетельствует о сохранении неблагоприятной ситуации с аварийностью на дорогах. Сопоставление уровней транспортной смертности лиц старше трудоспособного возраста в России и европейских странах выявляет превышение показателя смертности обоих полов от данной причины в нашей стране в возрастной группе 65 лет и старше (133,4 на 100 тыс. населения) и особенно выраженно у мужчин (229,4), в то время как в Соединенном Королевстве уровень смертности лиц старше 65 лет составляет 79,7 на 100 тыс. населения соответствующего возраста, в Испании - 78,5, Дании - 85,7, Италии - 91. В возрастной группе старше 75 лет показатель смертности обоих полов от дорожно-транспортных происшествий в Российской Федерации в 22 раза ниже аналогичного уровня смертности лиц старше 65 лет (6,1 и 133,4 на 100 тыс. населения соответственно), что выводит нашу страну из лидирующей группы стран Европы по смертности от дорожно-транспортных происшествий в возрасте 75 лет и старше. Отличительной особенностью смертности от аварийности на дорогах в ряде европейских стран в старших возрастных группах является превышение смертности мужской над женской, однако в нашей стране гендерная разница имеет максимальное значение: смертность мужчин старше 65 лет в 3 раза выше смертности женщин этого возраста. Смертность от дорожно-транспортных происшествий объединяет несколько групп пострадавших: пешеходов, водителей и пассажиров. По мнению ряда исследователей, в результате таких событий в трудоспособном возрасте в большинстве случаев погибают водители и пассажиры легковых транспортных средств, а в старших возрастных группах - пешеходы [15]. По данным ГИБДД за 2018 г., в Российской Федерации всего было совершено почти 170 тыс. дорожно-транспортных происшествий, в которых погибло 18 тыс. человек и пострадало 50 тыс. пешеходов, т. е. каждая третья авария на дорогах страны сопровождалась травматизмом пешеходов. Число дорожно-транспортных происшествий в 2018 г., совершенных по вине водителей старше трудоспособного возраста, составила почти 14 тыс., их доля не превышает 10% в структуре дорожно-транспортных происшествий. Между тем количество аварий на дорогах из-за нарушений правил дорожного движения лицами старше 70 лет в 3 раза меньше (3,2 тыс.), чем в возрастном диапазоне 60-70 лет (10,5 тыс.), что свидетельствует о снижении водительской активности и двигательной мобильности с возрастом в силу комплекса причин, в том числе связанных с ухудшением состояния здоровья. ps202105.4htm00027.jpg Одним из расчетных показателей, используемым при оценке тяжести дорожно-транспортного происшествия, является число погибших на 100 пострадавших. Данные рис. 1 демонстрируют, что чем старше возраст участников, тем тяжелее последствия аварий и выше риск смертельных исходов. Так, в возрасте от 60 до 70 лет показатель числа погибших на 100 пострадавших в России составляет 8,6, а в возрасте старше 70 лет данный расчетный показатель имеет максимальное значение (9,2) среди других возрастных групп, несмотря на то что число происшествий с участием лиц старше 70 лет в 2018 г. составляло всего 3,2 тыс., что в 12,5 раза меньше такового с участием 30-40-летних граждан. Таким образом, дорожно-транспортные происшествия для лиц старше трудоспособного возраста в нашей стране являются необратимыми и фатальными по своим последствиями, с высокими значениями смертельных исходов. При проведении межстранового сопоставления значений данного показателя выявляется крайне неблагоприятная картина в части многократного превышения числа погибших на 100 пострадавших в Российской Федерации в целом во всех возрастах. Так, российский показатель более чем в 6 раз выше, чем в Бельгии, Италии, Израиле, Испании, США, и почти в 2 раза выше, чем во Франции (рис. 2). ps202105.4htm00029.jpg Таким образом, смертность на российских дорогах остается одной из самых высоких в мире, ежегодно уносящей десятки тысяч жизней людей всех возрастов, включая одну из самых уязвимых групп населения - лиц старше трудоспособного возраста. Смертность от случайных случаев, вызванных воздействием дыма, огня и пламени, у лиц старших возрастных групп в Российской Федерации имела тенденцию к снижению в 2012-2018 гг., но находится на высоком уровне, занимая максимальные позиции среди стран Европейского региона в возрастных группах 65 лет и старше (4,9 на 100 тыс. населения) и 75 лет и старше (4,8 на 100 тыс. населения). При сравнении гендерных особенностей смертности от воздействия данных факторов выявляется превышение смертности мужчин над женщинами в возрастной группе 65+ во всех европейских странах, в то время как в возрастной группе 75+ в большинстве европейских стран, кроме Бельгии и Норвегии, наблюдается обратная ситуация: женщины умирают чаще, чем мужчины. Высокий уровень смертности лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации от пожаров и их последствий является драматичной ситуацией, обусловленной множеством факторов, к числу которых относятся условия жизни лиц старших возрастных групп (проживание в квартирах, частных домах, домах-интернатах, оборудованных газовыми плитами, колонками, вследствие чего возникают пожары из-за неосторожного обращения с огнем при приготовлении пищи, обогрева помещений в холодное время года; а также захламленность мест проживания, наличие ветхой электропроводки, старых электроприборов, розеток, использование свечей) и проблемы в состоянии здоровья (неврологические, психические расстройства, расстройства зрения, обоняния, слуха, а также расстройства, вызванные побочными действиями ряда лекарственных препаратов, снижающих координацию действий, остроту реакций). По данным Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, лица старше 60 лет в 2018 г. стали виновниками почти 13 тыс. пожаров, в которых погибло около 2 тыс. человек. Пожары, возникшие по вине лиц старше трудоспособного возраста, являлись самыми тяжелыми и трагичными по численности погибших (рис. 3). Кроме того, в пожарах в 2018 г. в Российской Федерации погибли около 3 тыс. человек старше трудоспособного возраста (рис. 4), что, по-видимому, связано с пожарами в организованных местах пребывания пожилых граждан: домах престарелых, домах-интернатах. По данным Министерства труда и социальной защиты населения Российской Федерации, в 2018 г., из общего числа зданий (3681 ед.) организаций социального обслуживания для граждан пожилого возраста и инвалидов 5 находились в аварийном состоянии, 24 - в ветхом и 38 - нуждались в реконструкции, что требует принятия безотлагательных мер со стороны региональных и муниципальных органов власти, привлечения средств массовой информации к данной проблеме, вовлечения волонтерских и общественных организаций, благотворительных фондов по переселению данного контингента в безопасные условия, соответствующие нормам противопожарной безопасности. Таким образом, лица старше трудоспособного возраста являются одной из самых уязвимых категорий, подверженных воздействию дыма, огня и пламени, вызванных пожарами. Смертность от убийств и нападений также относится к предотвратимым причинам смертности и занимает 10-е ранговое место в структуре данного класса. В Российской Федерации в отношении лиц старше трудоспособного возраста число убийств и нападений сократилось на 51% (с 7,9 в 2012 г. до 3,9 на 100 тыс. населения в 2018 г.). Однако, несмотря на снижение числа убийств и нападений в отношении лиц старших возрастных групп в динамике, наша страна находится в крайне неблагоприятном положении по сравнению со странами Европы. Так, смертность лиц старше трудоспособного возраста в возрастной группе 65 лет и старше (3,4 на 100 тыс. населения) превышает аналогичные показатели других европейских стран в 3-30 раз, в возрастной группе старше 75 лет (2,1 на 100 тыс. населения) - от 2 до 11 раз. На фоне других стран Европы в Российской Федерации выделяется высокий уровень смертности мужчин старше 65 лет от убийств и нападений (5,0 на 100 тыс. населения), в 2 раза превышающий таковой у женщин. Высокие уровни смертности лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации от убийств и нападений подчеркивают уязвимость данной возрастной группы населения и то, что она характеризуется повышенной виктимностью. По данным Министерства внутренних дел Российской Федерации, 39% общего числа всех пенсионеров подвергаются угрозе убийства, 28% - побоям, примерно 10% получают тяжкий и средний вред здоровью, а 5% гибнут [16]. Несмотря на сложность проблемы, решение которой не зависит от системы здравоохранения, необходимо укрепление межсекторального взаимодействия в части консолидации усилий министерств и ведомств для предотвращения убийств, нападений, насилия в отношении лиц старше трудоспособного возраста и выстраивание системы защиты и ужесточения уголовной ответственности за преступления в отношении этой группы населения. ps202105.4htm00031.jpg ps202105.4htm00033.jpg Смертность лиц старше трудоспособного возраста от случайных утоплений или погружений в воду в 2012-2018 гг. в нашей стране снизилась на 24,3%. В целом в странах Европейского региона смертность от данной причины выше у мужчин, чем у женщин, но в Российской Федерации смертность мужчин в возрастной группе 65 лет и старше имеет максимальные значения (6,3 на 100 тыс. населения соответствующего возраста), превышающие аналогичные показатели смертности в таких странах, как Норвегия (3,2), Израиль (2,5), Дания, Бельгия (2,1), Германия (1,2) в 2 раза и более, что выводит нашу страну на лидирующие позиции по показателю смертности от данной причины среди европейских стран. Вероятно, высокий уровень смертности мужчин от случайных утоплений или погружений в воду в нашей стране связан с чрезмерным потреблением алкоголя в Российской Федерации даже в возрасте старше трудоспособного. В возрастной группе 75 лет и старше Российская Федерация (1,7 на 100 тыс. населения) уступает свое «первенство» Швеции (2,5 на 100 тыс. населения), Норвегии (2,0), Испании (2,6). Возможно, данный показатель косвенно свидетельствует о различиях в социально-экономическом положении и образе жизни пожилого населения, поскольку в развитых европейских странах, включая Скандинавские, население активно занимается спортом и в старших возрастных группах, включая плавание. В ряде европейских стран с выходом к морю (Испания, Израиль) созданы специальные оборудованные пляжи для пожилых и инвалидов. Вместе с тем в Российской Федерации, согласно данным выборочного исследования Росстата «Старшее поколение», в 2018 г. только 5,8% лиц в возрасте 55 лет и старше ведут активный образ жизни и занимаются какими-либо видами активного отдыха и спорта, включая плавание [17]. Заключение Анализ смертности от внешних причин лиц старше трудоспособного возраста в Российской Федерации позволил определить высокий уровень смертности от данных предотвратимых причин и их весомый вклад в формирование возрастного профиля смертности лиц старших возрастных групп. На рис. 5 и 6 представлены показатели смертности лиц в возрасте 65 лет и старше и 75 лет и старше от травм, отравлений и некоторых других последствий внешних причин в странах Европы, наглядно демонстрирующие лидерскую позицию по смертности мужчин старше 65 лет (229,4 на 100 тыс. населения) и второе место по смертности обоих полов. В возрасте 75 лет и старше уровень смертности от внешних причин снижается по сравнению с возрастным диапазоном 65 лет и старше (107,2 и 133,4 на 100 тыс. населения соответственно), что выводит Россию из лидирующей группы стран по данному показателю. Однако данная ситуация заставляет критически оценивать российские показатели смертности лиц старше 75 лет от внешних причин, поскольку в других странах Евросоюза наблюдается обратная картина, когда смертность от внешних причин увеличивается с возрастом в 2 раза и более. В возрастной группе 75 лет и старше в нашей стране, вероятно, не происходит истинного снижения смертности, а данное обстоятельство обусловлено особенностями кодирования и пренебрежительным отношением к установлению первоначальной причины смерти в отношении лиц пожилого возраста. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

About the authors

V. V. Madyanova

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia; N. A. Semashko National Research Institute of Public Health

Email: madvika@mail.ru

E. P. Kakorina

The Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “The I. M. Sechenov First Moscow State Medical” (Sechenov University) of Minzdrav of Russia; N. A. Semashko National Research Institute of Public Health; The The Moscow Oblast State Budget Institution of Health Care “M. F. Vladimirsky Moscow Oblast Research Clinical Institute”

References

Statistics