Abstract

Abstract

The article highlights the course of life, scientific, pedagogical and social activities of Nikolai Andreevich Vinogradov, the eminent therapist of the XIX century and the disciple of S. P. Botkin.

Full Text

Движение отечественной клиники внутренних болезней по европейскому естественнонаучному пути началось во второй половине XIX в., практически одновременно в обеих столицах империи. В Петербурге оно связано с именами С. П. Боткина, Э. Э. Эйхвальда, В. А. Манассеина, в Москве - с именами Г. А. Захарьина, А. А. Остроумова, К. М. Павлинова, М. П. Черинова. По мнению и терапевтов, и историков медицины, лидерами этого направления были С. П. Боткин, в начале 1860-х годов возглавивший кафедру Императорской Петербургской Медико-хирургической академии (с 1881 г. - Военно-медицинская академия, ВМА), и Г. А. Захарьин, руководивший факультетской терапевтической клиникой Императорского Московского университета (ИМУ). По утверждению известного московского профессора Н. Ф. Голубова, вместе с Боткиным и Захарьиным на кафедры российских университетов «взошла» научная медицина [1]. Это движение, конечно, не было повсеместным, но оно, не ограничиваясь столицами, постепенно распространялось по медицинским центрам России. Первым в него включился Казанский университет, на терапевтическую кафедру которого был приглашен ученик С. П. Боткина Н. А. Виноградов [2]. Отметим, что необходимость перехода на европейские естественнонаучные методы клинической диагностики была провозглашена в Казани еще в ноябре 1835 г. во вступительной лекции Г. И. Сокольского на тему «О тех условиях, кои служат основанием врачебной диагностики при постелях больных» (не издана по цензурным соображениям) [3]. Однако выдающийся русский терапевт Г. И. Сокольский в Казани не задержался: 20 января 1836 г. он по собственной настойчивой просьбе был переведен в Московский университет, и его наиболее выдающиеся труды относятся к московскому периоду его деятельности [4]. При преемнике Сокольского профессоре Н. А. Скандовском обучение студентов терапевтической клиники методам физической диагностики стало обязательным. Характерно, что в 1843/44 учебном году по решению членов врачебного факультета золотой и серебряной медалями были удостоены студенческие сочинения на тему «О поколачивании и выслушивании как средствах для узнания грудных болезней» [5]. И все же справедливо считается, что только при Н. А. Виноградове терапевтическая клиника в Казани прочно встала на рельсы движения по естественнонаучному пути. Н. А. Виноградов родился 20 ноября 1831 г. в Нижегородской губернии (село Выкса) в семье священника. В детстве учитель соседских детей владельцев выксунских заводов Шепелевых, с которыми дружил Коля Виноградов, М. О. Ранцевич оценил его возможности и способствовал тому, что он получил хорошее начальное образование, в частности освоил несколько иностранных языков. По воле отца, в соответствии с традицией, он поступил в Нижегородскую духовную семинарию (бурсу). Он «тяжело переносил жизнь в бурсе. В письмах к отцу он постоянно жаловался на мертвящую обстановку» [6]. В конце 1850 г., не окончив курса, он уволился из семинарии, вернулся домой и начал серьезную подготовку к вступительным экзаменам на медицинском факультете Московского университета. С осени 1851 г. он - «казеннокоштный студент» ИМУ: существовать приходилось на скудную стипендию и непостоянные частные уроки. Студентом он участвовал в борьбе с холерой. В 1855 г., как и С. П. Боткин, он окончил университет ускоренным в связи с Крымской войной выпуском и получил назначение в Польшу лекарем 1-го саперного батальона. В Варшавском военном госпитале он выполнил и защитил (1858) диссертацию на тему «Лечение перемежающейся лихорадки холодной водой», в 1859 г. появилась его первая научная статья [7]. Важный этап в жизни Н. А. Виноградова начался в 1860 г., когда его с научной целью направили в Медико-хирургическую академию, и он в качестве ординатора сразу окунулся в стремительный поток научных исследований в терапевтической клинике, под руководством молодого адъюнкт-профессора Боткина. При всяком упоминании о первом поколении многочисленных учеников С. П. Боткина принято называть имя Н. А. Виноградова. Однако можно и усомниться: ведь ученик был старше учителя (правда, всего на год) и пришел в его клинику зрелым человеком, с определенным стажем врачебной и научной работы и даже с защищенной докторской диссертацией. А совместная их врачебно-научная деятельность продолжалась всего неполных 2 года. Но такова сила таланта Боткина и его влияния на врачебную молодежь! Вся последующая врачебная и педагогическая деятельность Н. А. Виноградова свидетельствует о том, что он как единомышленник С. П. Боткина полностью овладел методологическими и методическими установками учителя, всем его оригинальным клиническим методом и успешно развивал это направление. Не только казанский терапевт Виноградов подчеркивал, что он ученик и последователь петербургского клинициста Боткина, но и Боткин постоянно интересовался делами и успехами Виноградова как своего талантливого и любимого ученика и сподвижника. К этому периоду относятся пять научных публикаций Виноградова, в том числе статья об изменениях в организме под влиянием дигиталина, получившая высшую оценку Боткина как «замечательная работа». В этой статье автор выражает благодарность И. М. Сеченову за руководство «при производстве опытов… и возможность произвести эти опыты при помощи изобретенного им манометра» [8]. 29 октября 1861 г. произошло знаменательное событие: Обществом русских врачей в Петербурге «избраны были по баллотировке в действительные члены: доктор медицины, заведующий терапевтической клиникой Императорской С.-Петербургской Медико-хирургической академии С. П. Боткин и доктор медицины, старший лекарь 21-го стрелкового батальона, коллежский асессор Н. А. Виноградов» 89, - протокольная запись зафиксировала творческую и дружескую связь двух выдающихся русских врачей, продолжавшуюся до конца жизни ученика. По представлению Боткина на имя президента Медико-хирургической академии П. А. Дубовицкого Виноградов был включен распоряжением Военно-медицинского департамента в число 8 врачей «для отправления на казенный счет… с ученой целью за границу» [6]. В Берлине, Вене и Париже Виноградов совершенствовал свои знания по физиологии, патологии и терапии в лабораториях и клиниках Р. Вирхова и Л. Траубе, К. Людвига и И. Оппольцера, К. Бернара и А. Труссо - у тех же превосходных учителей, что учили Боткина и Захарьина. Именно у Вирхова в Институте патологии, по предложению ассистента В. Кюне, он начал исследования по вопросам патогенеза сахарного диабета. Результаты были опубликованы в 1862 г. в «Вирховском архиве» и в отечественных «Военно-медицинском журнале» и «Медицинском вестнике» («О сущности сахарного мочеизнурения», 6 статей!) и привлекли внимание профессуры, в том числе медицинского факультета Казанского университета: Виноградов был избран экстраординарным профессором кафедры частной патологии и терапии (1863). Вся деятельность молодого казанского профессора терапии, как и деятельность Боткина в ВМА, была прямым вызовом традиционным взглядам консервативной профессуры медицинского факультета. Понимая, что диагностика должна опираться на объективные методы исследования больного, разработанные клиницистами Франции, Германии, Австрии, он как директор терапевтической клиники ввел обязательные не только перкуссию и аускультацию, но и термометрию, создал одну из первых в России клиническую лабораторию для микроскопических и химических исследований, требовал обязательных патологоанатомических вскрытий трупов больных, умерших в клинике, и нередко сам выступал в качестве прозектора. Его бурная научная, педагогическая и общественная деятельность быстро получила признание в Казани и за ее пределами. Уже в 1864 г. его избрали ординарным профессором по той же кафедре. В 1868 г. при активном участии проф. Виноградова было основано Казанское общество врачей, и он был избран первым его председателем. По его инициативе медицинский факультет в 1870 г. ввел на кафедре частной патологии и терапии специальный курс нервных болезней, который читал приват-доцент А. А. Несчастливцев; в дальнейшем этот курс стал самостоятельным. Таким образом, Н. А. Виноградов наряду с профессором А. Я. Кожевниковым (ИМУ) стоял у истоков отечественной невропатологии как самостоятельной учебной дисциплины. Как и Г. А. Захарьин в ИМУ, он был принципиальным поборником специализации клиники внутренних болезней и сыграл заметную роль в создании в Казанском университете клиники кожных и венерических болезней: в 1873 г. он предложил медицинскому факультету «превратить отделение земской больницы для венерических больных в клинику… болезней кожи и сифилиса». Это предложение не было реализовано, и в 1883 г. он выделил койки для венерических больных в своей клинике. С 1870 г. и до конца жизни профессор Виноградов заведовал кафедрой факультетской терапии. Характерная деталь: именно тогда при Казанском университете было организовано Общество для вспомоществования бедным студентам (1871), первоначальный фонд этого общества составили средства от прочитанной Виноградовым публичной лекции. В 1872-1878 гг. он одновременно был деятельным, энергичным деканом медицинского факультета. В 1873 г. он выступил на Совете медицинского факультета с предложением ввести должности ассистентов на клинических кафедрах. На кафедрах в Казани в то время, кроме профессора, были только клинические ординаторы, по два на каждое отделение; после двухлетнего срока службы их сменяли другие врачи. Через 6 лет это предложение было принято министром народного просвещения, а на кафедрах Казанского университета впервые появились ассистенты. При Виноградове в актовом зале университета проводились благотворительные музыкальные концерты (он и сам принимал в них участие как скрипач-любитель), доход от которых шел на помощь нуждающимся студентам. В 1883 г. Виноградова избрали почетным членом Общества русских врачей в Петербурге (его рекомендовали В. М. Бехтерев и В. В. Пашутин). Поистине всероссийскую славу он приобрел как искуснейший врач-диагност, встав здесь в один ряд с Боткиным, Манассеиным и Эйхвальдом (Петербург), Захарьиным и Остроумовым (Москва), Мерингом (Киев). У него не было конкурентов, как говорили тогда, «на обширном русском востоке», за помощью к знаменитому профессору и блестящему клиницисту обращались больные из Средней Азии, с Урала и из Сибири. Предположительно ему принадлежит первое в отечественной литературе описание тромбоза легочной артерии (1869, диагноз основывался на резкой одышке у больного); среди поставленных им прижизненных диагнозов - амилоидоз печени, тромбоз венечной артерии сердца и опухоль мозжечка со сдавлением его ножек, варолиева моста и продолговатого мозга (современники отмечали, что была поставлена «такая точная диагностика, какая редко возможна»). Больные верили в него безгранично, говорили о нем все, именуя «светилом». Личность Н. А. Виноградова была настолько яркой и интересной, что о нем писали рассказы и повести [9]. Так, в апрельском номере Приложения к журналу «Нива» за 1908 г. был опубликован рассказ известного беллетриста В. А. Тихонова «Чародей», в котором автор нарисовал портрет Виноградова под именем Андрея Михайловича Ветлугина. События, описанные там, основывались на воспоминаниях самого автора и его отца [10]. Знаменитый уроженец Казани, великий русский певец Ф. И. Шаляпин в своих воспоминаниях писал: «Вдруг пришло письмо отца: опасно захворала мать… Я поехал. Мать действительно была страшно больна. Она так кричала, что у меня сердце разрывалось, и я был уверен, что она умрет. Но ее перевезли в клинику, и там профессор Виноградов вылечил ее. Мать до конца дней говорила о нем почти благоговейно» [11]. О блестящем таланте Николая Андреевича как диагноста, но и о его пагубном пристрастии к алкоголю свидетельствуют воспоминания внучки русского поэта пушкинского круга Е. А. Боратынского К. Н. Боратынской (1878-1958). В cвоей книге «Мои воспоминания» [12] она описывает консилиум, собравшийся у постели предводителя дворянства Николая Боратынского (отца Ксении Николаевны), который вынес вердикт о его безнадежности: «На этот консилиум также был приглашен Профессор Виноградов - казанская знаменитость; но как говорит русская поговорка, „пьян, да умен - два угодья в нем“. Он сильно пил и на этот раз явился совсем пьяный на консилиум, когда он уже закончился, и профессора разъехались». Прощупав пульс и выслушав ухом сердце больного, он сказал твердым голосом, глядя Ольге Александровне в глаза: «Еще пятнадцать лет протянет. И меня переживет!» Все слова профессора действительно сбылись: Николай Боратынский пережил Виноградова на 12 лет и умер ровно через 15 лет. В этой же книге приведен еще один любопытный пример его общегородской славы. Его пригласили к больному ребенку. Приехал он пьяным, выслушав ребенка, заикаясь, объявил: «Ваш ребенок пьян». Все усмехнулись. «Да,- продолжал он,- ваш ребенок пьян, я пьян, но и он пьян. Позовите кормилицу!» Кормилица действительно оказалась пьяной. Развивая клинико-экспериментальное направление в духе С. П. Боткина, рассматривая экспериментальную патологию как науку будущего, Виноградов и сам продолжал заниматься экспериментальными исследованиями: работал в лаборатории медицинской химии у профессора А. Я. Данилевского и в физиологической лаборатории у профессора Н. О. Ковалевского. Список печатных работ Виноградова внушителен - 56 названий [6]. Тематика их разнообразна, но преобладающие творческие интересы автора очевидны: болезни сердца и сосудов, ревматизм, инфекционные болезни, сахарный диабет, патология нервной системы. Он изучал механизмы действия дигиталиса (показал ошибочность взгляда классика немецкой медицины Л. Траубе, согласно которому дигиталин уменьшает силу сердечных сокращений, и сделал практический вывод, что можно без опасений назначать дигиталин при недостаточности кровообращения; 1861) и звуковую симптоматику приобретенных пороков сердца. Ему принадлежит описание аневризмы восходящей аорты. В приоритетном сообщении он отметил возможность проведения сердечного диастолического шума при недостаточности аортальных клапанов от сердца на плечевую и бедренную артерии (сообщение 1880 г. на заседании Казанского общества врачей и публикация в первом номере «Дневника Казанского общества врачей» за 1881 г.), что было отмечено положительными откликами в медицинской печати России [13]. Одним из первых Н. А. Виноградов указал на возможность осложнения острой ревматической лихорадки поражением оболочек спинного и головного мозга, с медленным развитием, иногда через значительное время после суставной атаки. Ему принадлежит концепция обратимости амилоидоза внутренних органов, вызванного сифилисом. Его клинико-анатомические исследования, посвященные топической диагностике нервных болезней, как и диагнозы у постели больного, поражали современников точностью выявления локализации патологического очага, например при опухолях спинного или головного мозга и мозжечка. Его интересовали патогенез и клиника гемиплегий, альтернирующих параличей, в 1870 г. он описал односторонний паралич лицевого нерва с гемиплегией на противоположной стороне в результате кровоизлияния в варолиев мост. Он также описал бульбарный паралич при дифтерии. Замечательный педагог, он тщательно готовился к каждой лекции и не читал лекций-экспромтов. Аудитория всегда была переполнена студентами и городскими врачами. Лекции Виноградова были отмечены не только высоким профессионализмом, но и высоким нравственным уровнем. Он никогда не скрывал своих диагностических промахов (впрочем, весьма редких), наоборот, на этих ошибках учился сам и учил своих питомцев. Неписаным законом на кафедре установился такой порядок: если профессор во время клинического занятия со студентами допустил какую-нибудь неточность при постановке диагноза, он, не боясь уронить свой авторитет, на следующей же лекции говорил об этом слушателям, а затем глубоко анализировал природу ошибочного заключения. Н. А. Виноградов создал в Казани одну из первых в России научных терапевтических школ (и столичная школа Боткина, и московская школа Захарьина начали формироваться в те же 60-е годы XIX в.). Его многочисленные ученики, из которых наибольшую известность как профессора-терапевты получили А. Н. Казем-Бек, П. И. Левитский, М. А. Хомяков, развивали основные направления его исследований, сохраняя их клинико-экспериментальный характер. Наиболее яркий его ученик, А. Н. Казем-Бек, выдающийся кардиолог конца XIX - начала XX в., создал в Казани собственную, «дочернюю», терапевтическую школу (М. Н. Чебоксаров, Н. К. Горяев, А. Г. Терегулов), обогатившую существенным научным вкладом советскую терапию. Таким образом, более полувека школа Н. А. Виноградова была одной из самых заметных научных терапевтических школ в России (см. рисунок) 90. Всю свою жизнь профессор Виноградов посвятил врачебному делу. Современники в своих отзывах о нем единодушны: его отличали исключительная целеустремленность, широкий естественнонаучный подход к проблемам патологии, основанный на знании современных достижений по проблемам базисных наук - физиологии, патологии, медицинской химии. Ему были присущи интеллигентность и простота, скромность в общении, в быту, он был харизматичной личностью. Он жил в собственном доме с женой, детей у них не было. Страстный любитель музыки, он неплохо играл на скрипке. Он любил поэзию и сам до последних дней жизни писал стихи. В последнем его стихотворении обращает на себя внимание многозначительная строка: «О счастье, о любви, о неге / О наслажденьи… о тебе…» [6]. Очевидно, речь идет о жене, но может быть, и о другом близком ему человеке… Об этом можно только догадываться - о его личной жизни мы не имеем никаких сведений. Он умер от воспаления легких 1 января 1886 г., и, по словам современника, «вся Казань хоронила и оплакивала невозместимую потерю»: в сопровождении многотысячной процессии студенты несли гроб с телом покойного на руках от здания университета до Арского кладбища [11]. Его дом (на Горшечной улице, в дальнейшем - угол улиц Бутлерова и Маяковского), «особняк Виноградова», как называли его казанские старожилы, в соответствии с его завещанием и по дальнейшему завещанию его вдовы Юлии Ивановны Виноградовой был передан Обществу вспомоществования бедным студентам Казанского университета, в нем была открыта дешевая студенческая столовая. Значительное состояние (около 60 тыс. руб.) Виноградовы, по завещаниям, оставили на пособия «дерзновенному студенчеству»: стипендии, командировочные для отправляемых за границу и премии студентам за лучшие сочинения (утверждены в марте 1898 г. как именные стипендии и пособия ординарного профессора Н. А. Виноградова и вдовы профессора Юлии Ивановны Виноградовой) [14]. Николай Андреевич Виноградов остался в истории отечественной клиники внутренних болезней как один из тех выдающихся отечественных врачей, кто предопределил и символизировал новый, естественнонаучный, путь ее развития во второй половине XIX столетия. Авторы выражают благодарность сотрудникам Музея истории медицины Казанского государственного медицинского университета Р. Г. Ивановой и И. Ю. Артемьевой за помощь в поиске материалов для подготовки статьи. Исследование не имело спонсорской поддержки. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.