Full Text

Успехи в развитии производства пенициллина позволили СССР на рубеже 1940—1950-х годов не только решить проблему обеспечения препаратом соотечественников, но и переключиться на оказание помощи населению дружественных стран, прежде всего Восточной Европы. Эта страница истории малоизученна. Сведения о строительстве силами СССР заводов по производству пенициллина в этом регионе можно обнаружить в основном в профессиональной литературе советского периода [1, 2]. Эта весьма ограниченная информация, иллюстрировавшая выполнение Советским Союзом своего интернационального долга, традиционно акцентировала внимание лишь на положительных моментах. Что касается зарубежных авторов, то они и сегодня не спешат вспоминать о помощи СССР, несмотря на то что возведенные силами советских инженеров заводы составляют основу современной национальной фарминдустрии ряда государств Восточной Европы. Обращение к архивным документам дало возможность расширить представление об этой стороне деятельности СССР, рассмотреть формы и масштабы его участия в развитии пенициллиновой промышленности в восточноевропейских странах, выявить трудности реализации международных проектов, прокомментировать позицию получавших помощь стран. Вместе с тем архивные материалы позволяют, ничуть не умаляя гуманитарной составляющей, рассуждать и об иных мотивах, побуждавших Советский Союз, едва оправившийся после войны, оказывать помощь другим странам.
Документы свидетельствуют, что строительству заводов предшествовал экспорт из СССР готового препарата. Он начался не позднее 1949 г., когда внутренний дефицит пенициллина еще не был полностью преодолен. Так, в материалах фонда Министерства государственного контроля СССР ГАРФ зафиксировано резервирование в октябре 1949 г. Московским пенициллиновым заводом № 40, работавшим на пределе своих возможностей, партии из 361 ящика пенициллина для отправки в Румынию. Антибиотик отпускался по его внутренней оптовой цене. Это был широкий дружественный жест со стороны СССР. Однако тот факт, что адресат не спешил забирать партию препарата, заставляя директора завода волноваться о его сохранности, указывал на его слабую заинтересованность. Как свидетельствует другой архивный документ, остроту проблемы в Румынии снимали поставки пенициллина из Израиля. Министр иностранных дел этой страны Моше Шарет заявлял: «мы снабжаем Румынию пенициллином, полуфабрикат которого сами получаем из США». Объяснял он это тем, что «ряд стран народной демократии» обращаются к Израилю «за получением американских товаров, которые они не могут приобрести непосредственно в США». Это наводит на мысль о том, что у СССР, кроме гуманитарного, мог быть и другой мотив для поставки дефицитного препарата в Румынию: желание ограничить зависимость этой восточноевропейской страны, хоть и опосредованную, от опасного поставщика, широко использовавшего пенициллин в целях достижения мирового доминирования.
Уже в начале 1950-х годов от экспорта готового препарата СССР перешел к экспорту технологий, производственного оборудования в страны Восточной Европы. В профессиональной советской периодике тех лет подчеркивалось, что этому «способствовали общность государственного строя народно-демократических стран и высокий технический уровень, достигнутый медицинской промышленностью СССР». В качестве другой причины назывались «экономическая блокада и высокие экспортные цены на медикаменты, установленные капиталистическими странами в отношении социалистических государств» [1]. Такая расстановка приоритетов и акцентов подчеркивала важность для СССР не столько экономического, сколько политического аспекта сотрудничества.
Это подтверждает и анализ отложившейся в ГАРФ РФ документации и деловой переписки между координировавшими эту деятельность советскими и зарубежными инстанциями. Он показал, что технологическая помощь дружественным восточноевропейским странам предоставлялась на особых условиях. Разработка проектов пенициллиновых заводов инженерами Гипромедпрома, изготовление и поставка специального оборудования, его монтаж осуществлялись на контрактной основе. При этом оборудование предоставлялось странам-получателям по внутренней оптовой цене. А практика безвозмездной передачи технологических регламентов и продуцентов для производства биопрепаратов, принятая в рамках научно-технического сотрудничества между СССР и странами народной демократии, распространялась, судя по всему, и на пенициллиновые проекты. Согласно договоренностям, получающая их сторона покрывала лишь фактические расходы по напечатанию, пересылке. Столь гуманные условия делали советские проекты безальтернативными для восточноевропейских государств.
Первым был пущен пенициллиновый завод в Народной Республике Болгарии (НРБ) близ г. Разграда. В октябре 1951 г. Министерство иностранных дел НРБ вручило посольству СССР в этой стране ноту от имени правительства с просьбой об оказании помощи в строительстве пенициллинового завода, включая проектирование, поставку материалов и оборудования, подготовку на советских заводах руководящих кадров и специалистов. В январе 1952 г. был подготовлен соответствующий Протокол. Мощность планируемого завода определялась в 2000 млрд МЕ кристаллического пенициллина в год с возможностью его расширения для производства стрептомицина и других антибиотиков. Запуск его состоялся в сентябре 1954 г..
В 1951—1952 гг. были заключены контракты на строительство заводов в Румынии и Чехословакии. Согласно условиям контрактов, весь основной объем работы, связанный с возведением и пуском заводов в эксплуатацию, выполняла советская сторона. Страны-заказчики взяли на себя теплоэнергетическое обеспечение, устройство канализации, изготовление части оборудования, не имевшего отношения непосредственно к технологическому процессу получения препарата. В проектах этих заводов, по утверждению главного инженера Гипромедпрома Е. Р. Валашека, были предусмотрены наиболее совершенные технологические процессы и аппаратурное оформление: непрерывная стерилизация питательных сред на всех стадиях выращивания микроорганизмов, ферментаторы новой конструкции с вертикальными змеевиками, усовершенствованная система аэрации, двухступенчатая противоточная экстракция в турбулентном потоке для выделения и очистки пенициллина, применение ионообменных смол для выделения и очистки стрептомицина и др. [1].
Несмотря на оптимистичный тон советских публикаций, на деле, как показал анализ деловой переписки, отчетов командированных советских специалистов, в ходе строительства заводов пришлось преодолевать массу трудностей. С одной стороны, не имевшие большого опыта проектирования крупных заводов советские инженеры допускали просчеты, в том числе связанные со спецификой местных природных условий. С другой стороны, загрузка Гипромедпрома и заводов, производящих специальное оборудование, большим количеством синхронных заказов провоцировала задержки в их выполнении. Мешала организационная неразбериха. Слабым местом являлась транспортировка, в результате которой систематически появлялись дефекты на доставленном заказчику спецоборудовании и аппаратуре, вплоть до дыр в жести стерилизаторов. В ответ на это заказчики, невзирая на льготные условия контрактов, демонстрировали раздражение и высокую требовательность. Реакция советских министерских чиновников, получавших эти сигналы, была оперативной. В резолюциях они требовали «незамедлительно принять меры к исправлению обнаруженных дефектов, не ожидая официальной рекламации заказчика». Очевидно, задача поддержания международного авторитета СССР, особенно в условиях соперничества с серьезным конкурентом, владеющим большим опытом строительства пенициллиновых заводов по всему миру, заметно дисциплинировала советских чиновников.
Более того, документы свидетельствуют о том, что СССР был готов идти навстречу дополнительным требованиям заказчиков. Так, чешское руководство требовало начать испытания оборудования на еще не законченном заводе в Банской Быстрице в день рождения президента Чехословакии — лидера коммунистической партии Антонина Запотоцкого, 19 декабря 1955 г. Реакция советской стороны была крайне доброжелательной: «Выполнение этого решения чехословацких друзей требует от советской стороны в кратчайший срок выполнить все свои обязательства по этому объекту». К 1 декабря сюда уже планировалось поставить из СССР «высокопродуктивный штамм» (название которого в документах не конкретизировалось) «с рецептом приготовления питательных сред».
Руководство Румынии, дублируя советскую традицию приурочивать пуск объекта к крупному празднику политического значения, добивалось максимального ускорения работ. Завод, возводимый с помощью СССР в г. Яссы, по указанию министра химической промышленности тов. Флореску, следовало пустить в эксплуатацию с расчетом получения первой продукции к 23 августа 1955 г. — национальному празднику Румынской Народной Республики (РНР), . Поскольку этот праздник символизировал единство политического курса СССР и РНР, соблюдение временного ориентира потребовало особых усилий с советской стороны. Так как в Румынии для удешевления строительных работ местные власти привлекли не квалифицированных рабочих, а заключенных, не имевших никакой специальности, требовался особый контроль состороны инженеров Гипромедпрома, систематически выезжавших на объект. Для монтажа и запуска оборудования направлялись бригады специалистов из СССР, работавшие в напряженном режиме. Помимо обучения румынских стажеров в СССР центры подготовки были организованы в Бухаресте и Яссах. На опытной установке и диком штамме будущие лаборанты и техники завода отрабатывали здесь методы производства пенициллина. При этом советские специалисты, передававшие опыт румынским коллегам, считали, что знаний, полученных в отрыве от производственных условий, недостаточно. Они указывали на необходимость и выражали готовность продолжать обучение непосредственно при пуске завода.
Подобный уровень ответственности не был характерен для представителей стран-заказчиц. Чиновники Министерства химической промышленности Румынии, например, игнорировали сигналы о необходимости найма на строительство квалифицированных кадров, о слабой механизации строительной площадки. И пока советские инженеры преодолевали трудности на объекте в г. Яссы, они позволяли себе отдыхать на Южном берегу Крыма, продлевая сроки пребывания в санатории им. Дзержинского. Руководство уже введенных в эксплуатацию заводов при малейших проблемах производства апеллировало к СССР, даже не пытаясь устранить их самостоятельно. Так, в 1955 г. у болгарских коллег возникли проблемы, обусловленные более высокой, чем предполагалось проектом, жесткостью воды, используемой для охлаждения теплообменных аппаратов. Они потребовали от СССР проектирования установок для смягчения воды, а заодно и расширения завода. Объяснить такую позицию стран-заказчиц можно пониманием особой заинтересованности Советского Союза в этих международных проектах, обеспечивавших лояльность населения стран Восточной Европы. И за нее руководство этих стран желало получить максимальные преференции.
Однако помощь СССР в организации производства пенициллина распространялась не на все страны этого региона. Так, Советским Союзом не рассматривался вариант строительства пенициллинового завода в Албании, несмотря на ее преданность СССР до разрыва отношений во второй половине 1950-х годов. Главная причина состояла, очевидно, в низком уровне промышленного развития этой аграрной страны, не позволявшем обеспечить высокотехнологичное производство биопрепарата. Кроме того, проблемы здравоохранения здесь не являлись приоритетными. По утверждению командированных в Албанию советских специалистов, все ресурсы в стране направлялись на подъем экономики и сельского хозяйства, «средства на здравоохранение в этих условиях незначительны». Помощь СССР в сфере здравоохранения ограничивалась организацией лечебных учреждений, изучением гидроминеральной базы страны с целью развития курортного дела.
Помощь СССР была избирательной, она не предоставлялась стремившейся к независимой политике и уличенной в ревизии основных положений марксизма-ленинизма Югославии. Разрыв отношений в 1948—1955 гг. определил ее временное сближение с США, которые и раньше оказывали свое покровительство этой стране, в том числе с помощью пенициллина: в 1945 г. ей был преподнесен подарок в виде 500 тыс. флаконов антибиотика, в 1946 г. страна была включена в пенициллиновый проект ЮНРРА, в 1949 г. здесь была пущена первая «фабрика пенициллина» в г. Земун. В январе 1954 г. она была реконструирована для производства кристаллического пенициллина [3], о чем не замедлила сообщить New York Times. Советская профессиональная периодика этот факт демонстративно проигнорировала, а первым пенициллиновым заводом на Балканах провозгласила пущенный силами СССР в сентябре 1954 г. завод в Болгарии [1].
Анализ архивных документов показал и то, что не всем странам Восточной Европы в организации производства пенициллина понадобилась помощь СССР. Более того, некоторые из них сами являлись поставщиками новых знаний или посредниками в поставке «капиталистических» технологий в СССР. Так, Польша передала СССР техническую документацию на английское оборудование для производства пенициллиновых флаконов, установленное на стекольном заводе в г. Забже. Специалисты ГДР оказывали большую консультативную помощь коллегам из СССР. Заводы в Берлине и Йене действовали уже с конца 1948 г. [4]. СВАГ проявляла заинтересованность в их скорейшем запуске, а об исследованиях крупного ученого-микробиолога Г. Кнолля информировала соответствующие инстанции в СССР. В заявке германской стороны по научно-техническому сотрудничеству с СССР на 1956 г., включавшей 10 интересующих ГДР научных тем, антибиотики отсутствовали, . В то же время в Институт доктора Г. Кнолля в Йену направлялись сотрудники Всесоюзного научно-исследовательского института антибиотиков (ВНИИА) для ознакомления с работами по химии антибиотиков, новыми методами получения и очистки пенициллинов, стрептомицина и антибиотиков тетрациклинового ряда, с новой аппаратурой и оборудованием. Не афишировавшая это советская медицинская печать утверждала, что создание в ГДР производства антибиотиков явилось результатом сотрудничества стран социалистического лагеря в данной сфере [5].
Архивные документы убеждают в том, что Венгрия в 1950-е годы обладала хорошо развитым производством антибиотиков. Здесь действовали два завода: в Будапеште на заводе «Хиноин» в отдельном цехе производили стрептомицин и террамицин, на заводе в Дебрецене с 1950 г. выпускали кристаллический пенициллин в виде прокаиновой и калиевой солей, а с 1956 г. еще и террамицин. Научно-исследовательская работа по антибиотикам велась в НИИ фармацевтической промышленности (Будапешт), Институте фармакологии при Университете (Дебрецен), в заводских лабораториях.
Побывавшие в Венгерской Народной Республике (ВНР) летом 1957 г. специалисты из СССР констатировали в своем отчете высокий технологический уровень производства антибиотиков, особенно на стадии химической очистки, дававший Венгрии возможность «конкурировать с английскими препаратами на международном рынке». Авторы отчета сообщали, что внедренные здесь технологии позволяли извлекать пользу даже из отходов производства: из мицелия продуцентов пенициллина и террамицина производили препараты для подкормки животных — «Витациллин» и «Тетравитоль». Венгрия получала производственные штаммы антибиотиков из США, Индии. Однако в план научно-технического сотрудничества между СССР и ВНР на 1956 г. советская сторона включила знакомство венгерских микробиологов «с методами гибридизационного облагораживания штаммов антибиотиков», разработанными на базе ВНИИА. Запатентованный в конце 1956 г. сотрудниками этого института штамм пенициллина «Новый гибрид» вскоре был доставлен в Дебрецен.
Этот сюжет обязывает коротко остановиться на истории появления нового производственного штамма. Как указывали его создатели, «Новый гибрид» был получен с применением метода анастомозов из отечественного штамма Г-31 (Гибрид 31) и американского Wis 51-20 [6, 7]. Штамм Wis 51-20 являлся результатом мутации американского штамма Q176, индуцированной ультрафиолетом и ипритом. Его активность в два раза превышала активность исходного Q176. Отечественный Г-31 также являлся результатом мутации Q176, но гораздо более отдаленным. Согласно официальной версии, в 1947 г. во Всесоюзном научно-исследовательском институте пенициллина (ВНИИП) штамм Q176 был обработан этиленимином и в результате мутации ученые выделили «2 новых белых варианта». При этом «один из этих альбиносов настолько отличался от исходного, что дал основание проф. Курсанову идентифицировать его как новый вид Penicillinum Vniip album. Активность его достигала активности исходного штамма Q176» [8]. В результате серии последующих мутаций, вызванных облучением ультрафиолетом, обработкой этиленимином и применением метода анастомозов, был получен штамм Г-31, ставший вместе с Wis 51-20 предшественником «Нового гибрида».
В отчете советских ученых, констатировавших запуск советского штамма в производство на заводе в Дебрецене, было отмечено, что «в настоящее время этот штамм дает относительно низкую активность», а потому венгерские специалисты проводили с ним очередные селекционные эксперименты. «Работа только начата и положительных результатов нет»,— сообщали они. Но, видимо, поставка в ВНР советского продуцента вскоре после известных событий венгерской осени 1956 г. имела не только производственные цели. И ожидаемый эффект, судя по всему, был достигнут: венгерские коллеги «высказывали пожелания об усилении контактов», а директор Института фармацевтической промышленности проф. Вай-Нодь, спеша продемонстрировать политическую лояльность, заявлял о «настоятельной необходимости организации единого журнала „Антибиотики“ для всех стран социалистического лагеря».
Таким образом, исследование позволяет заключить, что СССР оказал ряду стран Восточной Европы существенную помощь в организации пенициллиновой промышленности. Современные мощные заводы по производству пенициллина и других антибиотиков в середине 1950-х годов были пущены в Болгарии, Чехословакии, Румынии. Сотрудничество в данной сфере было налажено с другими странами этого региона. Анализ архивных документов позволяет заключить, что, реализуя международные проекты, СССР решал не только задачу огромного гуманитарного значения. В условиях холодной войны СССР попутно реализовывал цель формирования на своих западных границах коалиции дружественных государств. А потому СССР находил способ помочь, продемонстрировав свою волю, даже не нуждавшимся в такой помощи странам, если те отклонялись от общего политического курса. По этой причине СССР не просто посильно помогал странам восточноевропейского региона, но и жертвовал своими кадровыми и материальными ресурсами.
В профессиональной периодике тех лет утверждалось, что строительство заводов за рубежом обогащало опыт советских инженеров, позволив сделать ряд ценных практических выводов [1]. Безусловно, этого нельзя отрицать. Однако отток кадров, средств для ускоренного запуска заводов в восточноевропейских странах затягивал сроки строительства собственных предприятий, выпускавших антибиотики. В СССР пять новых крупных заводов были введены в строй позже — только в 1958—
1961 гг. [2]. Красноярский завод, строительство которого было начато еще в 1949 г., был пущен в эксплуатацию лишь спустя 10 лет! Задержка в строительстве отечественных объектов объяснялась возведением заводов не только в Восточной Европе, но и в Восточной Азии, а именно — в Китае. Но этот вопрос требует отдельного рассмотрения.

About the authors

E V Sherstneva

Author for correspondence.
Email: lena_scherstneva@mail.ru

References

Statistics

Cited-By