Полный текст

Введение
Основным демографическим трендом, характерным для развитых в социально-экономическом плане стран, является увеличение продолжительности жизни и старение общества. Это приводит к росту численности граждан, имеющих ограничения по здоровью и дефицит самостоятельного ухода. Возникает потребность в развитии сферы оказания услуг долговременного ухода.
Указом Президента Российской Федерации от 07.05.2024 № 309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года» [1] в качестве целевых показателей достижения национальных целей установлен дальнейший рост продолжительности жизни до 78 лет в 2030 г. и до 81 года к 2036 г., а также увеличение числа лиц, охваченных услугами долговременного ухода, до 500 тыс. В России, по оценкам вице-премьера Т. Голиковой, в феврале 2024 г. таковых было 171,2 тыс. из них 41,6 тыс. проживали в сельской местности. Таким образом, требуется за 6 лет увеличить мощности системы долговременного ухода в 2,92 раза.
Однако, как показывает практика реализации национальных проектов, связанных с оказанием социальных услуг, основным ресурсом для выполнения поставленных задач являются трудовые ресурсы из числа социальных и медицинских учреждений. В связи с этим интересен вопрос кадрового потенциала долговременного ухода, особенно в части родственного ухода.
Материалы и методы
В работе использованы методы статистического анализа, синтеза и декомпозиции, а также контент-анализа и интерпретации. Анализ строился на основе использования данных общероссийского опроса качества жизни Росстата.
Результаты исследования
Как свидетельствует статистика, в России в течение 10-летнего периода (2013—2023) отмечено сокращение основных профессиональных контингентов в области системы долговременного ухода (СДУ). Как видно из данных табл. 1, в 2023 г. насчитывалось 104,3 тыс. социальных работников в медицинских, образовательных и социальных учреждениях. Годом ранее их численность составляла 108,9 тыс., а в 2013 г. — 175,5 тыс. В этот же период происходило сокращение среднего и младшего медицинского персонала.
Таким образом, мы видим снижение основного кадрового потенциала системы социальной защиты, который призван обеспечивать существенную часть задач по долговременному уходу.
Краткий анализ причин показывает, что зарплатные предложения, которые характерны для этого сектора, не конкурентны на рынке труда (рис. 1). За 10 лет заработная плата социальных работников федерального, регионального и муниципального уровней так и не достигла показателей 100% соотношения к средним заработным платам (федеральной и по субъектам Российской Федерации). Более того, в первой половине 2024 г. мы видим даже снижение данного показателя по отношению к достигнутым показателям 2023 г.
Если обратиться к данным динамики численности профильных для СДУ врачей, то в период с 2013 по 2023 г. их численность выросла всего на 10 тыс. человек (более подробное деление в данных Росстата отсутствует; табл. 2). Кроме того, в России незначительное число врачей-гериатров — всего 1,6 тыс. в 2023 г.. Такое положение дел свидетельствует, что решить проблему за счет наращивания в короткий срок численности медицинских кадров не получится в силу имеющегося общего дефицита кадров в системе здравоохранения и длительных сроков профессиональной подготовки.
Исходя из понимания недостатка профессиональных кадров, необходимо оценить потенциал родственного ухода в России в настоящее время и в будущем. Анализ структуры услуг в СДУ, предоставляемых лицам старшего поколения и инвалидам, свидетельствует, что 59,6% из общего числа услуг приходится на социально-бытовые (готовка, покупка продуктов питания, уборка помещений, стирка, оплата услуг и др.). Они не требуют специальных знаний и могут быть оказаны в рамках родственного ухода (рис. 2). Таким образом, существенная часть задач в СДУ лежит в плоскости обычной бытовой жизни домохозяйств. При этом необходимо понимать, что социально-бытовые услуги входят в компетенцию социальных работников и не касаются медицинского персонала.
Социально-медицинские услуги составляют в структуре услуг долговременного ухода 22,3%, их оказание требует специальных знаний, что является препятствием для прямой передачи их в систему родственного ухода. Социально-психологические (7,4%), социально-педагогические (6,3%), социально-трудовые (7,3%), социально-правовые услуги (2,1%), услуги в целях повышения коммуникативного потенциала (1,3%) и срочные услуги (0,4%) также предоставляются специалистами, имеющими профильное профессиональное образование.
Можно сделать вывод, что значительная часть услуг долговременного ухода, с которыми связаны профессиональные знания, не может быть передана в СДУ.
Теперь рассмотрим фактическую включенность членов домохозяйств в уход за пожилыми гражданами и инвалидами. Данные обследования качества жизни 2022 г. свидетельствуют (рис. 3), что в разных возрастных группах от 15 до 70+ лет имеется определенный процент членов домохозяйств, которые участвуют в долговременном уходе. Максимальная доля участвующих приходится на возрастные группы 45—54 лет (14,6%) и 55—59 лет (13,8%), минимальная доля — на возрастную группу 70+. Такая картина связана с тем, что возрастные группы 45—59 лет, как правило, имеют взрослых детей и возрастных родителей, поэтому они, с одной стороны, имеют возможность больше времени уделять родителям, а с другой — вынуждены это делать из-за потребностей родителей. Снижение участия в долговременном уходе в возрастных группах 60—69 и 70+ лет связаны с состоянием здоровья самих возрастных членов домохозяйств и потерей ими своих супругов [5].
Анализ гендерных различий в участии родственников в долговременном уходе (рис. 4) показывает, что женщины практически во всех возрастных категориях больше вовлечены в родственный уход, исключение составляет возрастная группа 70+. Вероятно, сказывается фактор участия в трудовой деятельности мужчин, которое снижается после 70 лет.
Влияние возраста и состояния здоровья членов домохозяйств (рис. 5) на возможности родственного ухода четко прослеживается в процентном соотношении участвующих в этом среди лиц, занятых и не занятых в экономике. Так, 12% занятых в экономике участвуют в постороннем уходе, а 49,2% не участвуют ни в каком уходе. Среди граждан, не занятых в экономике, всего 8,6% занимаются родственным уходом, а 62,8% не принимают участия ни в одном из уходов (за детьми или взрослыми). Обращает на себя внимание тот факт, что в основном уход в домохозяйствах связан с детьми, что объективно сужает временные и физические возможности уделять внимание лицам старшего поколения.
Таким образом, в текущем времени относительно небольшая часть членов домохозяйств вовлечены в посторонний уход.
Важным моментом анализа потенциала родственного ухода является понимание количества реального времени, которое затрачивают члены домохозяйств на оказание ухода. Как видно из рис. 6, из числа членов домохозяйств, участвующих в постороннем уходе, занимаются этим каждый день 61% неработающих граждан, а из числа работающих — 40,3%, т. е. интенсивность ухода зависит от необходимости работать: из числа работающих граждан (членов домохозяйств) почти 60% могут оказывать такие услуги своим родственникам периодически.
Следовательно, участие членов домохозяйства в родственном уходе для работающих граждан, особенно обремененных еще и заботой о детях, практически невозможно, а в случае отсутствия ухода за детьми родственный уход должен дополняться уходом со стороны специалистов СДУ. При этом родственный уход имеет ограничения и по времени суток, и в зависимости от рабочего графика занятого трудовой деятельностью члена домохозяйства.
Рис. 7 свидетельствует о том, что максимально интенсивное участие в постороннем уходе характерно для возрастных категорий 20—24, 25—29, 30—34, 35—44, 45—54 лет. Это связано прежде всего с необходимостью участия в уходе за детьми. Следовательно, эти категории при их трудовой занятости едва ли могут рассматриваться как серьезный кадровый потенциал в СДУ.
Этот вывод подтверждается и данными рис. 8, из которых следует, что граждане, относящиеся к возрастным категориям 25—29 и 30—34 лет, имеют показатели ежедневного ухода за иными, нежели дети, членами семьи на уровне 36,7 и 34,5% соответственно. Самые значительные показатели уровня участия в уходе за иными членами семьи у граждан в предпенсионном и пенсионном возрасте. Это определяется и снижением трудовой нагрузки, и отсутствием несовершеннолетних детей, и необходимостью ухода за больными и немощными супругами.
На потенциал использования труда родственников в СДУ непосредственно влияет и место проживания. Более половины граждан в трудоспособном возрасте проживают в других населенных пунктах и находятся в географическом удалении от своих родителей, что делает невозможным их непосредственное и частое участие в долговременном уходе (рис. 9).
Самыми распространенными формами помощи во всех возрастных категориях является помощь по хозяйству и уход во время болезни: самая высокая активность отмечена у лиц в возрасте 60—69 и 70+ лет, т. е. именно на этих возрастах лежит основная нагрузка ежедневного ухода.
Проведенный анализ свидетельствует об ограниченном потенциале привлечения в систему СДУ лиц из числа родственников. Основными причинами этого являются трудовая деятельность и необходимость осуществлять уход за несовершеннолетними детьми, а также проживание отдельно от родителей в другом населенном пункте.
На рис. 10 представлены расчетные показатели граждан, участвующих в уходе за другими лицами, нуждающимися в постороннем уходе, которые не относятся к несовершеннолетним детям. Общий потенциал составляет 12,65 млн человек. Число тех, кто не относится к категории, наиболее включенной в занятость, составляет 2,44 млн человек, это граждане в возрасте 60 лет и старше.
При том что основная масса граждан, которые занимаются долговременным уходом, относится к возрастной категории 30—59 лет, для данных категорий характерны наибольшая нагрузка по уходу за несовершеннолетними детьми, высокий уровень занятости в экономике, и они могут проживать отдельно от своих родителей в других населенных пунктах. Этот факт означает, что из общего суточного фонда времени на долговременный уход может быть выделено не больше одного часа и данное время будет в основном распределено в нерабочие часы: ранее утро и вечер (в будни).
Повышение пенсионного возраста сократило возможности привлечения к родственному уходу лиц старших возрастов. Дефицит кадров в российской экономике приводит к увеличению занятости и в постпенсионном возрасте, что также сокращает кадровый потенциал данной возрастной категории в родственном уходе.
Заключение
Результаты исследования показали, что в Российской Федерации в настоящее время наблюдается дефицит кадрового потенциала для расширения объема услуг по долговременному уходу среди профессиональных специалистов (врачи, средний и младший медицинский персонал, социальные работники) и членов домохозяйств. Данное положение требует дополнительных мер в области совершенствования системы управления долговременным уходом, внедрения дистанционных форм консультаций и обучения, поиск и подготовку кадров из числа трудовых мигрантов.

Об авторах

Александр Львович Сафонов

Автор, ответственный за переписку.
Email: Alsafonov@fa.ru

Список литературы

Статистика

Cited-By